Взятие нарвы. Взятие Петром I шведской крепости Нарва

Н. Зауервейд. Петр I усмиряет ожесточенных солдат
своих при взятии Нарвы в 1704 году. 1859 год

Еще 26 апреля 1704 года окольничий П.М. Апраксин с тремя пехотными полками и тремя ротами конницы (всего около 2500 человек) занял устье реки Наровы (при впадении реки Росоны). Предусмотрительность русского командования оправдалась: 12 мая шведский адмирал де Пру, подошедший к устью Наровы с эскадрой и транспортными судами, пытался доставить в Нарву подкрепление в количестве 1200 человек и запасы, но, встреченный огнем русских береговых батарей, вынужден был уйти в Ревель.

30 мая русская армия переправилась на левый берег реки Наровы и расположилась лагерем со стороны моря в пяти верстах от Нарвы. Позднее она заняла то самое место, которое уже занимала в 1700 году, примыкая флангами к реке у деревни Юала и близ острова Хампергольм. Четыре драгунских полка обложили собственно Нарву, два полка окружили Иван-город, а остальные войска расположились лагерем в трех верстах от крепости. П.М. Апраксин остался возле устья Наровы. Но русская армия не могла приступить к осаде до подвоза пушек и мортир. Командовал войсками в отсутствие Петра сначала генерал Шенбок, а с 20 июня — фельдмаршал Огильви.

В русской армии после подхода войск Шереметева и прибытия артиллерии насчитывалось до 45000 человек (30 пехотных полков и 16 конных) при 150 орудиях. Шведский гарнизон Нарвы состоял из 31/5 человек пехоты, 1080 конницы и 300 артиллеристов, всего 4555 человек при 432 орудиях в самой Нарве и 128 орудиях в Иван-городе. Комендантом был тот же мужественный и энергичный генерал Горн.

Вскоре после начала осады среди осажденных и осаждающих распространился слух, что на помощь Нарве идет из Ревеля корпус генерала Шлиппенбаха. В связи с этим Меншиков предложил Петру устроить "маскарад", то есть переодеть четыре полка в синие мундиры, чтобы они походили на шведов. Эти полки должны были изображать корпус Шлиппенбаха. Маскарадный отряд во главе с Петром двинулся к крепости. Их притворно атаковали осаждающие во главе с Меншиковым и князем Репниным. На помощь ряженым из крепости вышел небольшой отряд шведских драгун. Русские войска попытались отсечь шведов от крепости. Однако те быстро раскусили обман и в полном порядке отступили. Русским удалось взять в плен четверых офицеров и 41 солдата. Несколько шведов были убиты. Петр был в восторге и повсеместно хвалился своей викторией. Полковник Рен за эту операцию получил чин генерал-майора. Но, увы, в целом операция провалилась.

Началась правильная осада крепости. Русское командование решило захватить два северных бастиона крепости — Викторию и Гонор, которые простреливались как с правого, так и с левого берегов Наровы. Для отвлечения внимания противника была запланирована атака на Иван-город, а также имитация атаки ни южные бастионы Триумф и Фортуна. Первое заложение траншей для атаки на правом берегу реки Наровы последовало в ночь на 13 июня. В 750 метрах от бастиона Гонор был построен редут, от которого повели подступы к крепости и ход сообщения назад. В ночь на 16 и на 17 июня русские отрыли подступы на левом берегу Наровы, где в прошлую осаду была мортирная батарея. Осажденные противодействовали работам вылазками и артиллерийским огнем, но не могли остановить приближения подступов к крепости. 25 июня была начата атака на Иван-город. Апраксин, оставив возле устья один полк, с остальными войсками подступил к Иван-городу. 17 июля к Нарве из Дерпта прибыл Петр, 18 июля прибыла осадная артиллерия. 30 июля был открыт огонь с возведенных осадных батарей: с пушечной — по бастионам Виктория и Гонор, с мортирных — по внутренности атакованного фронта и городу. Непрерывный огонь батарей продолжался до 9 августа. До конца осады всего было выпущено 4556 бомб. 30 же июля из Дерпта прибыли пехотные полки, расположились напротив южных фронтов крепости и повели на них ложную атаку.

2 августа главная атака на левом берегу подступами приблизилась к бастиону Виктория. 6 августа была построена шестая батарея (№ 17) на гребне гласиса, чтобы сбить орудия с двойных фланков бастиона Виктория, защищавших подступ к бастиону Гонор. В этот же день обрушился левый фас бастиона Гонор, образовав пологий и широкий обвал. Фельдмаршал Огильви отправил тогда письмо коменданту Нарвы с предложением сдаться, не дожидаясь приступа.

Канонада, между тем, продолжалась. Русские войска приблизились ко рву. На следующий день, 7 августа, Горн прислал ответ, в котором говорилось, что он без королевского повеления сдать крепость не может. В виду такого ответа в русском лагере собрался военный совет, и решил штурмовать Нарву 9 августа. Командования войсками возлагалось на фельдмаршала Огильви. Он назначил три штурмующие колонны: генералу Шенбеку было приказано ворваться в бастион Виктория, где тоже была брешь; генералу Чемберсу — двинуться на обвал бастиона Гонор; генералу Шарфу — к равелину напротив бастиона Глория. Еще 8 августа штурмовые лестницы были скрытно поднесены в ближайшие подступы. Напротив бастиона Виктория, у самого контрэскарпа поставили четырехпушечную батарею для стрельбы во время штурма. В ночь на 9 августа в подступы ввели назначенных для штурма гренадер.

Петр приказал навести порядок в городе и, сев на коня, обскакал нарвские улицы. По пути Петр лично заколол двух русских мародеров. Прибыв к ратуше, где собралась знать города, Петр увидел там Горна. Царь подбежал к генералу и влепил ему увесистую плюху. Петр кричал в гневе:

"Не ты ли всему виноват? Не имея никакой надежды на помощь, никакого средства к спасению города, не мог ты давно уже выставить белого флага?"

Потом, показывая шпагу, обагренную кровью, Петр продолжал: "Смотри, эта кровь не шведская, а русская. Я своих заколол, чтоб удержать бешенство, до которого ты довел моих солдат своим упрямством".

Затем царь велел посадить Горна в тот самый каземат, где по распоряжению последнего содержались коменданты сдавшихся крепостей (Нотебургской — полковник Густав Вильгельм Шлиппенбах и Ниеншанской — полковник Полев).

16 августа без боя капитулировал гарнизон Иван-города. Неделя, предшествующая сдаче Иван-города, была посвящена выработке условий капитуляции. Комендант гарнизона подполковник Стирнстарль на приказание Горна сдать крепость ответил отказом на том основании, что Горн находится в плену и не волен выражать свои подлинные мысли. "Я считаю за стыд отдать по первому требованию крепость, врученную мне королем", — говорил Стирнстарль. Это была всего лишь бравада, так как лишенный запасов продовольствия гарнизон численностью в 200 человек, конечно же, обрекал себя на полное уничтожение. Офицеры гарнизона оказались благоразумнее коменданта, и все до единого согласились сдаться. Крепость капитулировала на условиях, продиктованных русскими: гарнизону разрешалось удалиться в Ревель и Выборг, но без артиллерии и знамен.

При штурме Нарвы русские потеряли 1340 человек ранеными и 359 человек убитыми. Потери шведов за всю осаду составили 2700 человек. В Нарве было взято 425 пушек, мортир и гаубиц, фальконетов и дробовиков 82, ружей 11200. В Иван-городе пушек взято 95, мортир и дробовиков 33».

Цитируется по: Широкорад А.Б. Северные войны России. — М.: ACT; Мн.: Харвест, 2001. с.207-212

Осада Нарвы в 1704 году.

П араллельно с осадой Тарту, русские войска сначала блокировали, а затем осадили другой важный пункт шведских войск в Эстляндии - Нарву. В первоначальном плане русского командования на летнюю компанию 1704 года осада Нарвы не была предусмотрена- намечалась только ее блокада. Для этого был сформирован корпус под командованием П.М.Апраксина в задачу которого входил захват устья Наровы.

27 апреля Апраксин с 5-ю ротами конницы и тремя пехотными полками - князя Андрея Шаховского, Григория Титова и Бильса прибыл к устью р. Россони. Здесь он обнес свой лагерь окопами с верками на всех четырех углах. В сторону Наровы была направлена батарея о 13 орудиях, через Нарову наведен мост. Все эти работы делались по указаниям и под руководством сержанта преображенского полка Михаила Щепотьева, на которого было возложено царем доносить подробно о состоянии нарвской крепости и положении ее защитников.
За день до прибытия Апраксина к устью Россони пришло в наровскую бухту 5 шведских кораблей. Три из них расположились у самого устья Россони, два стали на взморье. Далее на рейде бросили якорь еще 4 судна. Ближние корабли вскоре были отбиты пушечными выстрелами с батарей Апраксина. Один корабль был совершенно разбит ядрами, другие ушли в море (А.В.Петров).

30 апреля комендант Нарвы Горн сообщил Шлиппенбаху, что город отрезан от моря и попросил как можно скорее прислать продовольствие. Под давлением Карла XII Шлиппенбах собирался предпринять попытку прорыва блокады Нарвы. В помощь ему из Карлскруна была направлен эскадра под командованием вице-адмирала Де Пру. 13 мая эскадра Де Пру прибыла на рейд Нарвы и начала обстрел позиций Апраксина. В состав эскадры входило 7 военных кораблей и до 28 транспортных судов с грузом продовольствия для Нарвы. Де Пру также ожидал подкрепление из Выборга (Х.Паали) .

Часть судов подошла к самому устью Наровы, и русские батареи до самой ночи были обстреливаемы, к счастью, без особенного вреда. Трехпудовые бомбы перелетали обоз, или врывались в песок. Качка на море препятствовала попадать в цель.По донесению сержанта Михаила Щепотьева Меньшикову, на всех шведских кораблях предполагалось до 1000 человек солдат. Корабли были нагружены хлебом, солодом, сельдями, мясом и маслом. 700 человек солдат на нескольких мелких судах, под начальством полковника Гаспора, успели ночью пробраться в Нарову и затем в Нарву. Нарвский гарнизон был усилен и ободрен надеждою на могущие еще явиться подкрепления. Петр Великий очень сердился на Апраксина, узнав об его оплошности, и простил его, лишь благодаря заступничеству младшего брата, Федора Матвеевича (А.В.Петров ).

Тем временем у шведского командования созрел новый план прорыва блокады. Шлиппенбах со своим корпусом должен был наступать со стороны Раквере, а Де Пру с десантными войсками - с моря. Апраксин узнал об этих планах от захваченных в плен языков. В своих письмах он докладывал Петру I об изменившейся военной обстановке. Петр правильно оценил создавшееся опасное положение и отменил намеченный поход под Корелу.

Начиная с 26 мая; русские полки стали стягиваться к Нарве. Нарвский поход 1700 года был совершен из Москвы через Новгород и Псков, по восточной стороне Чудского озера и затем по правому берегу реки Наровы. В 1704 году поход к Нарве проходил через Петербург, на Копорье и затем по болотам, речкам и просекам — к устью Наровы, куда уже в феврале был выслан Апраксин. Дорога эта шла через Ямбург (Кингисепп) по болоту на Ложголово, Старопольский погост и затем к берегу Наровы. Этот новый путь к Нарве из Петербурга и брод через реку Лугу, на 1/4 версты выше ее порогов, был указан Петру Великому ямбургским жителем Бутынским, который служил русской армии проводником через громадное болото, раскинувшееся на 40 верст. В награду за эту услугу Петр, по просьбе Бутынскаго, даровал ему исключительное право рыбной ловли в р. Луге, в полутора верстах выше моста (А.В.Петров).

26 мая передовые части русских войск во главе с царем подошли к устью Наровы и встали близ лагеря Апраксина. 30 мая русские войска стали переправляться через Нарову по мосту, наведенному выше лагеря Апраксина, и выдвигаться к Нарве. Впоследствии русские заняли те же позиции, которые занимали и в 1700 году. Началась осада Нарвы.

В начале осады шведский флот все еще стоял на нарвском рейде. Для его сдерживания был оставлен на своих позициях и корпус Апраксина.

3 июня была буря на море. Сильным ветром сорвало с якорей и прибило к берегу две шведские шхуны с людьми и провиантом. Об этом из обоза Апраксина было донесено царю. Сам Петр верхом на коне с несколькими солдатами в брод отправились к шхунам, стоявшим на мели, и овладели ими. На обоих, потерпевших аварию, cyдах было взято в плен: два поручика, один аудитор, шкипер, штурман, 25 матросов, один сержант, 75 солдат, шведский флаг, ружья, около ста мушкетов и провиант. После этого русские батареи пробовали было стрелять в ближайшие шведские корабли, но несколько железных пушек в обозе Апраксина были «стараго и зело худого литья, и как почали стрелять, то две при первом выстреле разорвало и пушкарей одного ранило, другого убило (А.В.Петров).

После этого события шведская эскадра покинула нарвский рейд. Корпус Апраксина был переброшен к Ивангороду. Узнав о прибытии под Нарву значительных сил русских войск, Шлиппенбах, который 30 мая уже находился в Раквере, не посмел приблизится к городу. Обоз с провиантом для нарвского гарнизона, который должен был доставить Шлиппенбах, отправили обратно в Таллин.

Из перехваченного у курьера письма, русские узнали, что нарвский гарнизон ждет подкрепления. Тогда Петр I, большой охотник до всяких военных хитростей, придумал завлечь часть нарвского гарнизона в ловушку. Несколько русских пехотных и драгунских полков были переодеты в синие шведские мундиры и скрытно переброшены на ревельскую дорогу."Шведами" командовал сам Петр I. В два часа дня "шведские " войска появились на виду у нарвской крепости. Навстречу им из русского лагеря двинулись войска Репнина и Меньшикова. Началось притворное сражение. Через некоторое время "шведские" войска стали теснить противника. Комендант Нарвы Горн лично наблюдал за ходом боя. Он был искренне убежден, что наконец-то пришло долгожданное подкрепление. Навстречу "подкреплению" Горн выслал полковника Мурата и подполковника Маркада с отрядом драгун в 100-150 человек и полковника Лоде с 800-1000 солдатами. Как только драгуны приблизились к "своему подкреплению", они были окружены и попали в плен. В числе пленных находились подполковник Маркад и ротмистр Конау. Полковник Лоде, догадавшийся о том, что это ловушка, вернулся со своим отрядом и пушками в Нарву (Х.Паали).

От пленных были получены сведения о численности нарвского гарнизона, а так же о том, что осажденные ждут прихода Шлиппенбаха. Русское командование отнеслось к информации о подкреплении со всей серьезностью и решило нанести удар по корпусу Шлиппенбаха, стоявшему под Раквере. Для этой цели Петр выделил всю конницу, стоявшую под Нарвой: драгунские полки К.Э. Ренне, Г. Пфлуга, И. Горбова, А.Остафьева, А Мореля-де-Карьера и Ф. Суваса. Также помощь драгунским полкам были даны Бутырский пехотный полк, 500 человек Ингерманландского пехотного полка и 60 преображенских и семеновских гренадер. Пехота для ускорения похода была посажена на телеги. Командование корпусом, насчитывавшим около 6000 человек, было поручено К.Ренне (Х.Паали).

Узнав о приближении русских, Шлиппенбах отошел к Лясна. Его передовые посты стояли у Лообу и у Арбавере. Всего в распоряжении Шлиппенбаха было 1400 рейтаров и драгун. Недалеко от него стояли пехотные полки Делагарди и Ливена, насчитывавшие вместе 1200-1400 человек. Там же находились ополченцы из местных жителей под командованием полковника А.Цеге.

15-го июня рано утром Ренне повстречался с передовыми отрядами Шлиппенбаха и опрокинул их. Отступающий корпус Шлиппебаха, Ренне преследовал по пятам и разбил его на голову, так что только двести человек добрались до Таллина. Полковник Вахтмейстер и еще 7 офицеров попали в плен. Захвачены были также пушка и верховая лошадь Шлиппенбаха.

1 июля Петр, недовольный ходом осады Тарту, выехал из Нарвы в лагерь Шереметьева. Командование русской армией под Нарвой было передано фельдмаршалу Г.Огильви. Несмотря на отступление Шлиппенбаха, Огильви все же боялся, что в Прибалтику прибудут подкрепления из Швеции. Чтобы преградить путь этим силам, Огильви выслал к Вайвара все находившиеся под Нарвой драгунские полки, с заданием построить там двойную линию обороны. Эта линия укреплений 1704 года известная под именем "Шведский вал" частично сохранилась и до нашего времени.

Рис.29 Схема сохранившихся укреплений 1704 года в районе Вайвара на карте начала ХХ века.

11 июля под Нарву прибыли первые осадные орудия. Через Нарову было построено два моста- один у Нарвского водопада, другой - у острова Кампергольм. (Х.Паали) Строительство апрошей, батарей и прочих укреплений под Нарвой продолжалось почти до конца июля. На холме Портенсгольм русские установили батарею из 103 пушек (А.В.Петров) . Также была построена батарея на холме Германсберг. Комендант Нарвы Горн под угрозой штрафа запретил открывать огонь(особенно из пушек) по осаждающим во время проведения осадных работ или других операций, за исключением штурма. Этот запрет- одно из наиболее загадочных действий коменданта. По-видимому, Горн решил беречь боеприпасы для долгой обороны. Известную роль в этом сыграла и недооценка возможностей русских войск (Х.Паали).

18 июля под Нарву возвратился Петр I. После взятия Тарту, Шереметьеву было приказано идти на соединение с корпусом Ренне. 28 июля Шереметьев прибыл в Йыхви, а оттуда его драгунские полки были направлены к Вайвара, где и оставались до конца осады Нарвы.

31 июля с русских батарей был открыт ураганный огонь по городу и шведским укреплениям. В ночь с 31 июля на 1 августа одна бомба попала в нарвский арсенал и тот взорвался. 7 августа утром в результате обстрела развалилась одна сторона бастиона "Гонор". В то же время была пробита брешь в бастионе "Виктория". Создались благоприятные условия для штурма города. Русское командование предприняло попытку прекратить кровопролитие и предложило нарвскому гарнизону капитулировать. Чтобы убедить коменданта Нарвы сдаться, русские прибегли к помощи коменданта Тарту полковника Шютте, однако Горн не захотел с ним разговаривать. На предложение фельдмаршала Г.Огильви сдаться на “аккорд”, Горн также ответил отказом.

Рис. 30 . Бомбардировка Нарвы и Ивангорода в 1704 г.

8 августа в русском лагере собрался военный совет, на котором было принято решение идти на штурм. Генерал-поручику Шенбеку была поручена атака бастиона "Виктория", генерал-майор Чамбес должен был захватить бастион "Гонор", штурм бастиона "Глория" был поручен генерал-майору Шарфу.

9 августа, в день штурма, Петр послал драгунские полки к устью Наровы, чтобы предотвратить возможность высадки шведского десанта. В два часа дня по сигналу русские пошли в атаку. Чамбес с преображенцами первый ворвался на бастион "Гонор". У бастиона "Виктория" шведы взорвали мину, задержав тем самым на некоторое время продвижение русских частей. Время штурма было выбрано удачно. Шведы не ожидали, что штурм начнется в дневное время, и поэтому к укреплениям не было стянуто достаточного количества солдат. Это обстоятельство повлияло на потери русских войск и не дало возможности коменданту организовать сопротивление на старых городских стенах внутри города. Только небольшой части солдат и офицеров нарвского гарнизона удалось укрыться в Ивангороде.

Рис.3 1 . Штурм Нарвы в 1704 г. (

Н. Зауервейд. Петр I усмиряет ожесточенных солдат своих при взятии Нарвы в 1704 году. 1859 год

1704 год. 20 августа (9 августа ст.ст.) под личным командованием Петра I русские войска взяли шведскую крепость Нарва. Тем самым был взят полный реванш за поражение под Нарвой в 1700 году.

«Отпраздновав наскоро взятие «праотеческого города Юрьев», Петр сел на яхту и по реке Амовже, Чудскому озеру и реке Нарове добрался до крепости Нарва.

Штурм крепости начался по сигналу в 2 часа дня 9 августа 1704 года. Шведы упорно оборонялись, защищая вершины обвалов, подрывая мины и скатывая штурмовые бочки. Но это не остановило русских. Уже через 45 минут после начала штурма победители ворвались в Нарву. «Отпраздновав наскоро взятие «праотеческого города Юрьев», Петр сел на яхту и по реке Амовже, Чудскому озеру и реке Нарове добрался до крепости Нарва.

Еще 26 апреля 1704 года окольничий П.М. Апраксин с тремя пехотными полками и тремя ротами конницы (всего около 2500 человек) занял устье реки Наровы (при впадении реки Росоны). Предусмотрительность русского командования оправдалась: 12 мая шведский адмирал де Пру, подошедший к устью Наровы с эскадрой и транспортными судами, пытался доставить в Нарву подкрепление в количестве 1200 человек и запасы, но,встреченный огнем русских береговых батарей, вынужден был уйти в Ревель.

30 мая русская армия переправилась на левый берег реки Наровы и расположилась лагерем со стороны моря в пяти верстах от Нарвы. Позднее она заняла то самое место, которое уже занимала в 1700 году, примыкая флангами к реке у деревни Юала и близ острова Хампергольм. Четыре драгунских полка обложили собственно Нарву, два полка окружили Иван-город, а остальные войска расположились лагерем в трех верстах от крепости. П.М. Апраксин остался возле устья Наровы. Но русская армия не могла приступить к осаде до подвоза пушек и мортир. Командовал войсками в отсутствие Петра сначала генерал Шенбок, а с 20 июня - фельдмаршал Огильви.

В русской армии после подхода войск Шереметева и прибытия артиллерии насчитывалось до 45000 человек (30 пехотных полков и 16 конных) при 150 орудиях. Шведский гарнизон Нарвы состоял из 31/5 человек пехоты, 1080 конницы и 300 артиллеристов, всего 4555 человек при 432 орудиях в самой Нарве и 128 орудиях в Иван-городе. Комендантом был тот же мужественный и энергичный генерал Горн.

Вскоре после начала осады среди осажденных и осаждающих распространился слух, что на помощь Нарве идет из Ревеля корпус генерала Шлиппенбаха. В связи с этим Меншиков предложил Петру устроить «маскарад», то есть переодеть четыре полка в синие мундиры, чтобы они походили на шведов. Эти полки должны были изображать корпус Шлиппенбаха. Маскарадный отряд во главе с Петром двинулся к крепости. Их притворно атаковали осаждающие во главе с Меншиковым и князем Репниным. На помощь ряженым из крепости вышел небольшой отряд шведских драгун. Русские войска попытались отсечь шведов от крепости. Однако те быстро раскусили обман и в полном порядке отступили. Русским удалось взять в плен четверых офицеров и 41 солдата. Несколько шведов были убиты. Петр был в восторге и повсеместно хвалился своей викторией. Полковник Рен за эту операцию получил чин генерал-майора. Но, увы, в целом операция провалилась.

Началась правильная осада крепости. Русское командование решило захватить два северных бастиона крепости - Викторию и Гонор, которые простреливались как с правого, так и с левого берегов Наровы. Для отвлечения внимания противника была запланирована атака на Иван-город, а также имитация атаки ни южные бастионы Триумф и Фортуна. Первое заложение траншей для атаки на правом берегу реки Наровы последовало в ночь на 13 июня. В 750 метрах от бастиона Гонор был построен редут, от которого повели подступы к крепости и ход сообщения назад. В ночь на 16 и на 17 июня русские отрыли подступы на левом берегу Наровы, где в прошлую осаду была мортирная батарея. Осажденные противодействовали работам вылазками и артиллерийским огнем, но не могли остановить приближения подступов к крепости. 25 июня была начата атака на Иван-город. Апраксин, оставив возле устья один полк, с остальными войсками подступил к Иван-городу. 17 июля к Нарве из Дерпта прибыл Петр, 18 июля прибыла осадная артиллерия. 30 июля был открыт огонь с возведенных осадных батарей: с пушечной - по бастионам Виктория и Гонор, с мортирных - по внутренности атакованного фронта и городу. Непрерывный огонь батарей продолжался до 9 августа. До конца осады всего было выпущено 4556 бомб. 30 же июля из Дерпта прибыли пехотные полки, расположились напротив южных фронтов крепости и повели на них ложную атаку.

2 августа главная атака на левом берегу подступами приблизилась к бастиону Виктория. 6 августа была построена шестая батарея (№ 17) на гребне гласиса, чтобы сбить орудия с двойных фланков бастиона Виктория, защищавших подступ к бастиону Гонор. В этот же день обрушился левый фас бастиона Гонор, образовав пологий и широкий обвал. Фельдмаршал Огильви отправил тогда письмо коменданту Нарвы с предложением сдаться, не дожидаясь приступа.

Канонада, между тем, продолжалась. Русские войска приблизились ко рву. На следующий день, 7 августа, Горн прислал ответ, в котором говорилось, что он без королевского повеления сдать крепость не может. В виду такого ответа в русском лагере собрался военный совет, и решил штурмовать Нарву 9 августа. Командования войсками возлагалось на фельдмаршала Огильви. Он назначил три штурмующие колонны: генералу Шенбеку было приказано ворваться в бастион Виктория, где тоже была брешь; генералу Чемберсу - двинуться на обвал бастиона Гонор; генералу Шарфу - к равелину напротив бастиона Глория. Еще 8 августа штурмовые лестницы были скрытно поднесены в ближайшие подступы. Напротив бастиона Виктория, у самого контрэскарпа поставили четырехпушечную батарею для стрельбы во время штурма. В ночь на 9 августа в подступы ввели назначенных для штурма гренадер.

Только тогда Горн приказал барабанщиком в знак сдачи ударить в барабаны. Однако рассвирепевшие русские солдаты не обращали на это внимания и кололи барабанщиков. Тогда сам Горн ударил в барабан. Тем не менее, русские продолжали убивать в городе всех, кто попадался под руку, не делая разницы между солдатами и мирными жителями. «Отпраздновав наскоро взятие «праотеческого города Юрьев», Петр сел на яхту и по реке Амовже, Чудскому озеру и реке Нарове добрался до крепости Нарва.

Еще 26 апреля 1704 года окольничий П.М. Апраксин с тремя пехотными полками и тремя ротами конницы (всего около 2500 человек) занял устье реки Наровы (при впадении реки Росоны). Предусмотрительность русского командования оправдалась: 12 мая шведский адмирал де Пру, подошедший к устью Наровы с эскадрой и транспортными судами, пытался доставить в Нарву подкрепление в количестве 1200 человек и запасы, но,встреченный огнем русских береговых батарей, вынужден был уйти в Ревель.

30 мая русская армия переправилась на левый берег реки Наровы и расположилась лагерем со стороны моря в пяти верстах от Нарвы. Позднее она заняла то самое место, которое уже занимала в 1700 году, примыкая флангами к реке у деревни Юала и близ острова Хампергольм. Четыре драгунских полка обложили собственно Нарву, два полка окружили Иван-город, а остальные войска расположились лагерем в трех верстах от крепости. П.М. Апраксин остался возле устья Наровы. Но русская армия не могла приступить к осаде до подвоза пушек и мортир. Командовал войсками в отсутствие Петра сначала генерал Шенбок, а с 20 июня - фельдмаршал Огильви.

В русской армии после подхода войск Шереметева и прибытия артиллерии насчитывалось до 45000 человек (30 пехотных полков и 16 конных) при 150 орудиях. Шведский гарнизон Нарвы состоял из 31/5 человек пехоты, 1080 конницы и 300 артиллеристов, всего 4555 человек при 432 орудиях в самой Нарве и 128 орудиях в Иван-городе. Комендантом был тот же мужественный и энергичный генерал Горн.

Вскоре после начала осады среди осажденных и осаждающих распространился слух, что на помощь Нарве идет из Ревеля корпус генерала Шлиппенбаха. В связи с этим Меншиков предложил Петру устроить «маскарад», то есть переодеть четыре полка в синие мундиры, чтобы они походили на шведов. Эти полки должны были изображать корпус Шлиппенбаха. Маскарадный отряд во главе с Петром двинулся к крепости. Их притворно атаковали осаждающие во главе с Меншиковым и князем Репниным. На помощь ряженым из крепости вышел небольшой отряд шведских драгун. Русские войска попытались отсечь шведов от крепости. Однако те быстро раскусили обман и в полном порядке отступили. Русским удалось взять в плен четверых офицеров и 41 солдата. Несколько шведов были убиты. Петр был в восторге и повсеместно хвалился своей викторией. Полковник Рен за эту операцию получил чин генерал-майора. Но, увы, в целом операция провалилась.

Началась правильная осада крепости. Русское командование решило захватить два северных бастиона крепости - Викторию и Гонор, которые простреливались как с правого, так и с левого берегов Наровы. Для отвлечения внимания противника была запланирована атака на Иван-город, а также имитация атаки ни южные бастионы Триумф и Фортуна. Первое заложение траншей для атаки на правом берегу реки Наровы последовало в ночь на 13 июня. В 750 метрах от бастиона Гонор был построен редут, от которого повели подступы к крепости и ход сообщения назад. В ночь на 16 и на 17 июня русские отрыли подступы на левом берегу Наровы, где в прошлую осаду была мортирная батарея. Осажденные противодействовали работам вылазками и артиллерийским огнем, но не могли остановить приближения подступов к крепости. 25 июня была начата атака на Иван-город. Апраксин, оставив возле устья один полк, с остальными войсками подступил к Иван-городу. 17 июля к Нарве из Дерпта прибыл Петр, 18 июля прибыла осадная артиллерия. 30 июля был открыт огонь с возведенных осадных батарей: с пушечной - по бастионам Виктория и Гонор, с мортирных - по внутренности атакованного фронта и городу. Непрерывный огонь батарей продолжался до 9 августа. До конца осады всего было выпущено 4556 бомб. 30 же июля из Дерпта прибыли пехотные полки, расположились напротив южных фронтов крепости и повели на них ложную атаку.

2 августа главная атака на левом берегу подступами приблизилась к бастиону Виктория. 6 августа была построена шестая батарея (№ 17) на гребне гласиса, чтобы сбить орудия с двойных фланков бастиона Виктория, защищавших подступ к бастиону Гонор. В этот же день обрушился левый фас бастиона Гонор, образовав пологий и широкий обвал. Фельдмаршал Огильви отправил тогда письмо коменданту Нарвы с предложением сдаться, не дожидаясь приступа.

Канонада, между тем, продолжалась. Русские войска приблизились ко рву. На следующий день, 7 августа, Горн прислал ответ, в котором говорилось, что он без королевского повеления сдать крепость не может. В виду такого ответа в русском лагере собрался военный совет, и решил штурмовать Нарву 9 августа. Командования войсками возлагалось на фельдмаршала Огильви. Он назначил три штурмующие колонны: генералу Шенбеку было приказано ворваться в бастион Виктория, где тоже была брешь; генералу Чемберсу - двинуться на обвал бастиона Гонор; генералу Шарфу - к равелину напротив бастиона Глория. Еще 8 августа штурмовые лестницы были скрытно поднесены в ближайшие подступы. Напротив бастиона Виктория, у самого контрэскарпа поставили четырехпушечную батарею для стрельбы во время штурма. В ночь на 9 августа в подступы ввели назначенных для штурма гренадер.

Петр приказал навести порядок в городе и, сев на коня, обскакал нарвские улицы. По пути Петр лично заколол двух русских мародеров. Прибыв к ратуше, где собралась знать города, Петр увидел там Горна. Царь подбежал к генералу и влепил ему увесистую плюху. Петр кричал в гневе:

«Не ты ли всему виноват? Не имея никакой надежды на помощь, никакого средства к спасению города, не мог ты давно уже выставить белого флага?»

Потом, показывая шпагу, обагренную кровью, Петр продолжал: «Смотри, эта кровь не шведская, а русская. Я своих заколол, чтоб удержать бешенство, до которого ты довел моих солдат своим упрямством».

Затем царь велел посадить Горна в тот самый каземат, где по распоряжению последнего содержались коменданты сдавшихся крепостей (Нотебургской - полковник Густав Вильгельм Шлиппенбах и Ниеншанской - полковник Полев).

16 августа без боя капитулировал гарнизон Иван-города. Неделя, предшествующая сдаче Иван-города, была посвящена выработке условий капитуляции. Комендант гарнизона подполковник Стирнстарль на приказание Горна сдать крепость ответил отказом на том основании, что Горн находится в плену и не волен выражать свои подлинные мысли. «Я считаю за стыд отдать по первому требованию крепость, врученную мне королем», - говорил Стирнстарль. Это была всего лишь бравада, так как лишенный запасов продовольствия гарнизон численностью в 200 человек, конечно же, обрекал себя на полное уничтожение. Офицеры гарнизона оказались благоразумнее коменданта, и все до единого согласились сдаться. Крепость капитулировала на условиях, продиктованных русскими: гарнизону разрешалось удалиться в Ревель и Выборг, но без артиллерии и знамен.

При штурме Нарвы русские потеряли 1340 человек ранеными и 359 человек убитыми. Потери шведов за всю осаду составили 2700 человек. В Нарве было взято 425 пушек, мортир и гаубиц, фальконетов и дробовиков 82, ружей 11200. В Иван-городе пушек взято 95, мортир и дробовиков 33».

Цитируется по: Широкорад А.Б. Северные войны России. - М.: ACT; Мн.: Харвест, 2001. с.207-212

Письмо о поражении москвитян под Нарвой и почему они никогда не станут в Лифляндии твердой ногой и не в состоянии будут ничего сделать против Польши:

Милостивый Государь!

Всякого по справедливости до крайности удивляет поражение москвитян под Нарвой, что такая большая армия, состоявшая более чем из 80.000 человек, не только не могла, после почти девятимесячной осады, овладеть Нарвой, не особенно сильно укрепленной, но даже, захваченная 20 ноября врасплох в своем лагере гораздо слабейшим шведским войском, под предводительством Карла XII, была разбита, и весь лагерь, со всею артиллериею из 150 орудий, 30 мортир, весь багаж и 25 обер-офицеров (генералов и других начальников), между коими находился сам генерал-фельдмаршал Крои, достался шведам в плен и добычу. Если бы это были все только одни москвитяне, то никто бы, знакомый с храбростью и военным искусством шведов, этому не удивился; но так как офицеры были большею частью немцы, шотландцы, датчане и из других известных своею храбростью наций, то это еще удивительнее и скорее должно почесться за дело божеское, чем человеческое. По поводу этого происшествия мне пришло много серьезных и замечательных мыслей, между прочим то, что не без основания можно сказать, что это поражение обошлось москвитянам дороже, чем прежние, потому что они переступили границы, назначенные самим Богом их государству, и поэтому не могут иметь никакой удачи, ибо опытом доказано, что всякому государству самим Богом назначены известные границы, через которые они не могут переступить, какие бы труды и усилия они ни употребляли, и если они поступят вопреки божественному определению, то будут наказаны за это стыдом и позором. Это подтверждает и ап. Павел, постигший божеское и человеческое, в Деян. ап. XVII, 27, где он пишет: «от одной крови Бог произвел весь род человеческий, для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитанию». Эти, Богом назначенные, пределы или границы можно видеть как в древних, так и новых государствах: всякий раз, как только ассирияне и персы хотели распространить свои границы за Геллеспонт, они терпели только поражения; для древних римлян такой роковой границей была на востоке Евфрат, а на западе - Эльба, за которые они тщетно старались распространить свои владения, как об этом можно прочесть у Рихтера в «Аксиомах». Также, когда Тиверий в правление Августа, осмелился со своими римскими легионами перейти через Эльбу, некий дух в женском образе навел на него ужас и приказал ему возвратиться назад. В виду этого предопределения, Траян приказал прекратить попытки распространить римские пределы за Евфрат. Подобным же образом доказано, что река Танаис и гора Кавказ были в древности столь же роковыми для всех царей и монархов, и они не могли переступить этих границ. С существующими в настоящее время государствами случилось то же самое: почему турки, несмотря на все их могущество и свирепость, не могли утвердиться на западе, за Венгрией, и два раза тщетно осаждали Вену? Потому, отвечу я, что этого не дозволяли Богом назначенные для них границы. Французы до сих пор, после многократных, тщетных усилий, не могли утвердиться за Альпами в Италии, и в будущем исполнить это будет им еще труднее, равно как, с другой стороны, Рейн представляется роковою для них границею относительно Германии. По всем соображениям такою роковою границею представляется Лифляндия и Ливония для Московского государства, которого царь владычествует далеко на востоке и распространил свою власть над половиной великой Азиатской Татарии, на пространстве 500 миль, до огромного государства Китая, как это можно видеть из описания путешествия в Китай русского посланника Избрандта; но на западе, в Лифляндии и Ливонии, московские монархи, в течение двух столетий, не могли приобрести на одной мили; в прошлом столетии московский тиран Иван Васильевич какие ни употреблял (для этого) усилия, но все напрасно; в нынешнем столетии царь Михаил Федорович, дед нынешнего великого князя, думал, что с надлежащего пункта начинает дело, осадив город Ригу в 1656 г., в то время как шведы впутались в опасную и тяжелую войну с поляками, но должен был со стыдом и позором уйти назад. Точно также и с нынешним предприятием царя не могло быть иначе, потому что он захотел поступить вопреки определению Божию, да еще к тому же и против верности и веры, как нарушитель мира, да и впредь не может быть лучше, если он не запомнит этого определения и не обратит своей, от Бога полученной, власти с большим правом в другую сторону, против турок и татар. Засим остаюсь и проч.

Цитируется по: Мнения иностранцев-современников о Великой Северной войне // Русская старина, № 8. 1893. с.270-272

6 августа во время литургии в русском лагере стало известно, что «от многаго метания бомб» с бастиона Honor, имевшего непрочное основание с исподи рва, обвалился фас, а с ним земляной бруствер, так что весь ров был засыпан, и доступ к бастиону сделался свободным. В то же время в бастионе Victoria сделаны 2 бреши, и бывшие здесь неприятельские орудия приведены к молчанию (из 70 пушек осталась годною одна).

Чтобы избежать излишнего кровопролития, к Горну был отправлен комендант павшего Дерпта, Скитте, которого Петр нарочно привез с собою с тем, чтобы он убедил Горна в бесполезности сопротивления; но Горн не принял даже Скитте и обещал дать ответ на следующий день. Огильвий не соглашался на такую отсрочку и отправил в Нарву нового посла, полковника Похвиснева. Он должен был вручить Горну письмо, в котором значилось: «Путь к приступу открыт, и гарнизону нет никакой надежды на сикурс. Государь обещает милость и честный аккорд; если же дело дойдет до штурма, Нарве не будет пощады» 3). Горн отвечал: «Мы все уповаем на справедливость Господа Бога. Он за правое дело вступится, и могущественная десница Его, при высоком мужестве королевского величества, при храбрости войска, освободит Нарву, как и прежде» 4). Говорят, что, передавая эту бумагу, Горн позволил себе отозваться с насмешкой о русском царе и его армии. В журнале Петра Великаго говорится, что Горн произносил «некоторыя хульныя слова». Адлерфельд упоминает также, что Горн позволил себе какую-то непристойную шутку, и прибавляет, что это обстоятельство послужило, вероятно, причиною сурового обращения Петра с Горном после взятия Нарвы. По словам Голикова, Горн сослался на успех шведского оружия в 1700 году и прибавил язвительно, что, как он думает, русские об этом еще не совсем позабыли.

Вступив в переговоры с Горном, Петр в то же время приказал бросить в город в бомбах и на стрелах множество увещательных писем к гражданам Нарвы, призывая их к добровольной сдаче и обещая пощаду. Комендант, однако, под страхом смертной казни, запретил читать их и приказал все эти письма, не распечатывая, доставлять ему. После отказа Горна в капитуляции, русские генералы собрались на военный совет, на котором решено было взять город приступом. Огильвий составил расписание, в каком порядке должны были следовать русские войска.

8-го августа принесены были незаметно для неприятеля лестницы в апроши, а на следующий день в 2 часа пополудни начался самый штурм. Лестницы были пододвинуты к крепостным стенам "винными солдатами", т. е. теми, которые бежали из полков по домам и были снова пойманы. На бастион Victoria направил свой натиск генерал-поручик Шенбек, против бастиона Honor двинулся гене-рал-майор Чамберс; к равелину против бастиона Gloria - генерал-майор Шарф и, наконец, к бастионам Gloria и Fama - генерал фон Верден. Русские шли на приступ с большим воодушевлением 1). Современник по этому поводу передает: "Солдаты (во время команды на приступ) один другого старались предупредить, как бы они шли на пир или на свадьбу, что удивило крайне иностранных, бывших в лагере российском, а паче пленных шведов и, вместо того, чтоб русских в то время ободрять, слышны были жалобы от многих офицеров и солдат, для чего не их первых послали".

Шведы отчаянно защищались: скатывали штурмовые бочки и камни, сбрасывали лестницы, по которым взбирались русские солдаты, взорвали подкоп; ничто, однако, не остановило русских. Чамберс с преображенцами первый ворвался на бастион Honor. Дело, очевидно, было проиграно шведами, и Горн, наконец, сознал это: он приказал бить "шамад", по выражению журнала Петра Великого, и первый ударил кулаком в барабан. Рассвирипевшие русские солдаты не слыхали или не хотели слышать сигнала к сдаче; они продолжали резню, гнали Шведов до самаго замка, не щадили наряду с воинами и мирных граждан, пока, наконец, Петр Великий силою не положил предела грабежу и кровопролитию.

Один из нарвских жителей так описывает осаду и штурм Нарвы: «В мае 1704 года город был осажден вторично и 9 августа между 2 и 3 часами дня взят штурмом; много людей было убито и умерло почти во всех домах, исключая немногих, и на всех улицах города были мертвые, везде шел грабеж, который причинял большое бедствие. Все, кто были взяты в плен, не имели известий: ни мужья о женах, на жены о мужьях, ни дети о родителях. Казалось, что никого не останется, только один Бог бывает милостив в своем гневе и сохранил некоторых из нас...

Я в то время, как начался штурм, несмотря на нездоровье, ушел из дому к покойному бургомистру Шварцу, чтобы присоединиться к отряду, который там собрался. По дороге к дому Шварца встретил нашу роту на валу, я хотел также взять свое оружие и следовать за нею, как вдруг ехавшие навстречу всадники объявили у что новый город уже сдался. Русские появились в старом городе на всех улицах, так что мне нельзя было, без потери жизни, вернуться домой, и я принужден был войти в дом Шварца и там спрятаться в подвале вместе с пастором Шварцем и многими другими; там же был и полковник Шлиппенбах, бывший комендант Нотебурга. Едва закрылись двери, которые вели в чулан, как стало слышно что победитель уже пришел. К нашему счастью, по соизволению свыше, немецкий майор Вейде подошел к двери, постучал и после нескольких раз обещал нам пощаду. Тогда дверь открыли, и майор вошел с несколькими гренадерами. Хотя мы смертельно боялись и ожидали смерти, но майор сдержал свое обещание и не сделал никому вреда». Значит, кровопролитие на улицах Нарвы не было уже таким беспощадным.

Предание говорит, что, останавливая кровопролитие, Петр собственною шпагою заколол русского солдата, грабившего и убивавшего мирных граждан. Остановив таким образом грабеж, монарх с обнаженною и окровавленною шпагою явился в дом бургомистра Гетте и бросил ее на стол. Собравшиеся здесь сановники и некоторые жители Нарвы с семействами с ужасом ожидали решения своей участи, но Петр сказал им:

Не бойтесь: это не шведская кровь, а русская; спасая вас, я не щадил своих подданных.

Явившись затем в магистрат и увидев там Горна, царь в припадке гнева дал ему жестокую пощечину и грозно воскликнул:

- «Не ты ли виновник столь много и бесполезно пролитой крови? Не имея никакой надежды в помощи и никакого средства к спасению города, не мог ли ты давно уже выставить белый флаг?!».

Затем, по приказанию царя, Горн был отдан под арест, а заключенный Горном за сдачу Нотебурга комендант освобожден и отпущен в Швецию. Сын Горна и четыре его дочери были вверены попечению генерала Чамберса.

Итак 9-ое августа был "страшным и фатальным", как выражается Адлерфельд, днем для Нарвы. «И тако сей гордый комендант нарвский - значится в журнале Петра Великого - в бедственную погибель и расхищение гарнизон и граждан упорностию своею привел, и ежели бы солдаты наши не были от кровопролития уняты, то бы мало кто остался».

Однако, несмотря на падение Нарвы, нарвскую баталию нельзя было считать вполне оконченной, так как гарнизон Ивангорода не слагал еще оружия к ногам победителей. К коменданту Ивангорода, подполковнику Стирнштралю были отправлены для мирных переговоров сначала полковник Риттер, а затем Арнштедт 3). Стирнштраль долго не сдавался, рассчитывая, вероятно, на подкрепления; он даже употребил хитрость для того, чтобы выгадать время, а именно он приказал сказать русским посланным, что его в Ивангороде нет, и что гарнизон не может сдаться до его прибытия 1). Наконец, он должен был уступить, но выговорил гарнизону право свободного выхода из крепости с оружием в руках. Его просьба о разрешении выступить с распущенными знаменами и с музыкой была отвергнута.

О переговорах со Стирнштралем и последовавшей затем сдаче Ивангорода имеется следующее современное повествование очевидца.

"После штурма Нарвы, в тот же день вечером явился на ивангородской стене русский полковник Риттер с требованием сдачи без всяких условий. Его просили подождать, пока отыщут коменданта; напоследок объявили, что комендант в Нарве, и неизвестно, жив или мертв. Дело в том, что Стирнштраль желал выиграть время для приготовления к отпору, хотя под ружьем было не более 200 человек. После Риттера явился другой полковник Арнштедт, с письменным приказанием генерал майора Горна покориться безотговорочно. Комендант отвечал, что Горн в руках неприятеля, следовательно приказания его бессильны; он же решился защищаться с своим гарнизоном до последней капли крови. Царь был очень разгневан таким ответом и вторично прислал Арнштедта объявить, что если воля его немедленно не исполнится, все пленные в Нарве будут преданы смерти без пощады младенцев в матерней утробе. «В воле государя делать, что угодно - отвечал Стирнштраль - но я считаю за стыд отдать по первому требованию крепость, врученную мне королем. Если же предложены будут честные условия, тогда может быть царское желание исполнится. После того фельдмаршал Огильвий дал знать, что ему удивительно, как можно упрямиться с голодным гарнизоном и что есть еще время воспользоваться царскою милостью; вследствие чего спрашивали, на каких условиях думает комендант сдать крепость, причем требовали прислать 3 офицеров для договора, соглашаясь, с своей стороны, отправить такое же число в виде заложников в Ивангород Стирнштраль, со слезами на глазах, спросил своих: что делать? Все отвечали единогласно: покориться, иначе гарнизон погибнет от голода, имея не более 5 мер хлеба. 15 августа хотели вступить в переговоры, но русские заняты были празднованием взятия Нарвы... На другой день посланы в Нарву 3 офицера для переговоров; русские выслали с своей стороны 3-х капитанов. Комендант требовал согласия всему ивангородскому гарнизону удалиться в Ревель с женами и детьми и выступить из крепости с распущенными знаменами, с музыкой, с оружием в руках и 4 полевыми пушками. Фельдмаршал согласился на свободное удаление гарнизона; в орудиях, музыке и знаменах отказал. 16 августа, в 9 часов утра (по шведскому стилю - 17 августа) русские вступили в Иван-город; а гарнизон частию на судах, частию сухим путем отправился в Ревель и Выборг».

Введение

Осада Нарвы (1704) - осада и взятие русскими войсками шведской крепости Нарвы.

1. Предыстория

В августе 1700 года Россия вступила в Северную войну и первым делом русская армия осадила шведскую крепость Нарву (ныне Нарва находится в Эстонии). Подошедшие на помощь к Нарве шведские войска под командованием короля Карла XII разгромили русских.

Но уже в 1701-1703 годах русские нанесли шведам ряд чувствительных поражений и захватили почти всю Ингерманландию (ранее называвшуюся Ижорской землёй).

Овладение крепостями Нарвой, Дерптом и Иван-городом было намечено русским командованием в качестве главной задачи на 1704 год. Дерпт был взят 14 июля 1704.

В Нарве стоял шведский гарнизон в 2 тыс. человек под начальством коменданта Рудольфа Горна.

Русскими войсками командовал шотландец на российской службе фельдмаршал Георг Бенедикт Огильви.

2. Осада

Осада началась в начале июня, но сперва вяло продвигалась; наиболее вероятной причиной этого являлось то, что наряду с непосредственно осадными работами фельдмаршал Огильви возводил укрепления против возможного появления под Нарвой шведского короля Карла. С прибытием царя Петра I осадные работы оживились, ибо оный видел защиту от армии Карла не в укреплениях, а в скорости взятия крепости. Пётр предложил коменданту Горну сдачу на самых почётных и выгодных условиях, но тот ответил глумливо, напомнив русским поражение под этими стенами в 1700 году. В начале августа в результате боя русских стенобитных орудий в двух бастионах - Гоноре, считавшемся неприступным, и Виктории - уже зияли огромные бреши. Пригоден для штурма стал и бастион Глориа.

Утром 9 августа все приготовления к штурму были закончены, а в 2 часа дня начался приступ. На штурм в передовую линию было назначено 1,6 тыс. человек, разделённых на 3 штурмовые колонны под командованием генерал-поручика Семеновского полка Чамберса, англичанина по происхождению, генерала князя Репнина и бомбардир-поручика Преображенского полка Меньшикова. К 3 часам главный вал был уже во власти русских. Отброшенный со стен, гарнизон укрылся в стенах старого города, комендант приказал бить сдачу, но гул битвы заглушил сигналы.

Ворота были взломаны, и штурмующие ворвались внутрь крепости. Началось преследование и истребление гарнизона и жителей. Кровопролитие было остановлено Александром Меньшиковым, назначенным губернатором Нарвы, через 4 часа после взятия крепости.

3. Итоги

Во время штурма русские потеряли 350 человек убитыми и 1340 ранеными. Шведы только убитыми потеряли 1,3 тыс. человек.

Через неделю после взятия Нарвы капитулировал гарнизон Иван-города.

Литература

Тарле Е. В. Северная война и шведское нашествие на Россию

История русской армии. - М.: Эксмо, 2007. - С. 43. - ISBN 978-5-695-18397-5

Каштанов Ю. Северная война. - М.: Белый город, 2003. - С. 12-13.

Толстой А. Петр Первый. - М.: Художественная литература, 1976. - С. 730-747.

Петров А.В. Город Нарва, его прошлое и достопримечательности. - СПб.: 1901.

Источник: http://ru.wikipedia.org/wiki/Осада_Нарвы