Легенды края. Дагестан (Дербент)
Дагестанцы - общепринятый термин для обозначения народностей, исконно проживающих на территории, именуемой в настоящее время Республикой Дагестан. (40,2 тыс. ч.). По данным на 1998 г. здесь проживает 2,095 млн. ч. В Дагестане насчитывается около 30 народов и этнографических групп. Кроме русских, азербайджанцев и чеченцев, составляющих немалую долю населения республики, это аварцы, даргинцы, кумьти, лезгины, лакцы, табасараны, ногайцы, рутульцы, агулы, таты и др.
Дагестанский язык является ветвью иберийско–кавказских языков. Состоит из групп или отдельных языков: 1) аваро–адноцезская группа - аварский, андийский, ботлихский, годоберинский, каратинский, ахвахский, багвалинский, тиндийский, чамалинский; цезские языки - цезский (или дидойский), хваршинский, гинухский, бежитинский (или капучинский), гунзибский; 2) даргинский язык; 3) лакский язык; 4) лезгинская группа - лезгинский, табасаранский, агульский, рутульский, цахурский, крызский, будухский, хиналугский, арчинский, удинский.
Письменность на аварском, агульском, даргинском, лакском, лезгинском, табасаранском языках - на основе русского алфавита.
Все произведения, представленные в данном разделе, публикуются по книге «Дагестанские народные сказки» - М., Детгиз, 1951. Подготовка текста Н. Калиевой.
МОРСКОЙ КОНЬ
Жил в давние времена человек, и было у него три сына. Каждый день приходили они рано поутру к отцу узнать, здоров ли он, не угодно ли ему чего–нибудь.
Вот раз пришли они к нему и увидели его в великой печали.
Что с тобой, отец? - спросили сыновья. - Огорчили тебя дурные вести или беда какая случилась? Отчего ты такой невеселый?
Не было дурных вестей, и беды со мной тоже не случилось, - ответил отец. - Не дает мне покоя сон, который видел я в эту ночь… Снилось мне, что взошло над морем солнце, а вслед за ним выплыл на морской берег снежно–белый конь. В один миг обежал он трижды вокруг земли и снова канул в море, а вслед за ним на дно морское упало и мое сердце. С того часа, как увидел я этот сон, не мил мне стал дом наш и весь свет.
Успокойся, отец! - сказали сыновья. - Мы пойдем за этим чудом - и найдем его или не вернемся.
Они вскочили на коней и поехали.
В полдень третьего дня очутились братья на перекрестке трех дорог и увидели камень, на котором были высечены такие слова: «Кто пойдет направо - будет жив. Кто пойдет налево - тоже будет жив. Кто прямо пойдет - или счастье найдет, или сам пропадет».
Старший брат поехал по правой дороге, средний повернул налево, а младший погнал коня напрямик.
Зачем ты едешь по этой опасной дороге? - закричали братья. - Поезжай с нами!
Нет, - ответил тот. - Будь что будет… Если погибну, расскажите отцу, как расстались.
И поскакал не оглядываясь по прямому пути.
Ехал он, ехал… Ехал он днем, ехал он ночью, перевалил через одну нашу гору и через две чужие, миновал три долины и пять ущелий, а тропинкам и счет потерял; наконец доехал до дремучего леса.
Он плутал в этом лесу день, плутал неделю, плутал месяц, плутал год, но ни следа человечьего, ни жилья, ни выхода из леса найти не мог.
Голод и жажда измучили его, одежда на нем износилась и висела клочьями, конь его пал, а боевой меч покрылся ржавчиной.
И вот, когда юноша уже стал отчаиваться и потерял надежду, он увидел на земле след человеческой ноги. Только нога та была необыкновенная: длиной в три аршина, шириной в аршин. Юноша не побоялся, пошел по следу.
Лес перед ним расступился, и он вышел на большую поляну, посреди которой стоял дворец, высокий, до самого неба.
Юноша вошел во дворец и увидел великаншу, старуху Карт, которая дремала у очага. В одно мгновение кинулся он к ней и коснулся губами ее груди - в знак того, что хочет быть ее сыном.
Ну и хитер же ты! - сказала старуха Карт. - Теперь ты, по нашему обычаю, стал моим названым сыном, а я - твоей матерью… Не сделай ты этого, пришлось бы тебе худо. Откуда ты и что тебе надо? - продолжала старуха.
Юноша рассказал ей обо всем.
Старуха Карт задумалась.
У меня есть семь сыновей–великанов, - сказала она. - Каждый день уходят они в лес на охоту. Пошли и сегодня, и пора бы им уже вернуться. Если они увидят тебя - убьют. Спрячься–ка в этот сундук. А о том, как найти тебе морского коня, я у них расспрошу. Младший мой сын - такой умник, знает обо всем на свете!
Только успел юноша забраться в сундук, как залаяли во дворе гончие псы. Это вернулись с охоты семь великанов. Каждый нес на плече вырванную с корнем чинару, у каждого к чинаре привязан был убитый олень.
Они вошли все семеро во дворец и, поведя носами, сказали:
Здесь человечьим духом пахнет! Человечьим духом!
С ума вы сошли, бродяги! - закричала на них старуха Карт. - Откуда здесь быть человечьему духу? Сами вы его, верно, нахватались, пока по лесам шатались.
Тут сварилось как раз мясо, кипевшее на очаге в огромном котле, и великанша принесла его на стол, а рядом поставила кувшин, вмещавший целое озеро браги.
Когда сыновья наелись и напились, мать спросила:
Правда ли, что есть на свете снежно–белый конь, который выходит поутру из моря и в мгновение ока трижды обегает землю?
Шестеро старших великанов ничего не ответили, но самый младший сказал:
Такой конь действительно есть. Это конь Морского шаха, живущего на дне моря. Каждый день с восходом солнца этот конь выплывает на сушу, в один миг трижды обегает вокруг света, купается по пути в молочном озере, валяется на белом песке и снова уходит под воду… Там, на морском берегу, где резвится он, стоит чинара. Она так высока, что достает вершиной до самого неба, а на самой вершине ее висят золотое седло и серебряная уздечка. Кто поймает морского коня и наденет на него эту сбрую, тот и будет ему хозяином…
Хватит, сынок! Устали вы, пора отдохнуть, - прервала мать, и великаны послушно отправились на покой.
Когда они уснули, старуха Карт выпустила юношу из сундука, дала ему одежду, оружие, доброго коня и показала дорогу к морю.
Ехал он долго, ехал он днем, ехал он ночью. Приехал наконец на берег моря, вырыл в песке яму и спрятался в ней.
До восхода солнца он не сомкнул глаз. Когда стало светать и солнце поднялось из–за тихого моря, юноша увидел, как вслед за ним выплыл из морской пучины снежно–белый конь.
Вмиг обежал тот конь трижды вокруг земли, искупался в молочном озере и стал валяться на белом песке.
Птицей воспарил тогда юноша и обвился вокруг его шеи.
Морской конь трижды подпрыгивал до самых облаков и трижды ударялся о берег так, что дрожала под его копытами земля, но юноша не разводил рук, а все теснее прижимался к его шее.
Ты победил! Теперь я твой навеки, - сказал конь человечьим голосом. - Оседлай меня, надень уздечку, и я повезу тебя, куда ты захочешь.
Юноша снял с чинары золотое седло и серебряную уздечку, надел на коня и сказал:
Вези меня к моему отцу!
Конь поскакал, но темная ночь застала их в пути, и они остановились на ночлег.
Вдруг среди ночи стало светло как днем. Юноша спросил:
Что это светится?
Они поехали на свет и посреди маленькой поляны увидели нечто, сиявшее подобно солнцу. Подъехав ближе, юноша закричал:
Да ведь это золотое перо! Взять его или нет, как ты думаешь?
Не возьмешь - пожалеешь. Возьмешь - раскаешься, - отвечал ему морской конь.
Уж лучше взять да каяться, чем не взять и жалеть, - решил юноша.
Поднял перо, сунул его за борт папахи, и они отправились дальше.
Вскоре на пути их встал большой город, которым правил Кривой шах. Крепкие стены окружали город, и все ворота были заперты на ночь.
Найдя родник у городской стены, конь напился и попросил:
Пусти меня на траву. А когда понадоблюсь - кликни только, и хоть буду я за семью горами - мигом явлюсь к тебе.
Юноша отпустил его, спрятал перо в карман, подложил под голову седло, накрылся буркой и уснул, как человек, который не спал шестьдесят суток.
А жители того города, увидев, что ночь вдруг стала светлой как день, а потом опять потемнела, кинулись к своему Кривому шаху и доложили ему об этом чуде.
Кривой шах испугался еще больше, чем его подданные, велел поставить на городской стене побольше дозорных и всю ночь не сомкнул глаз от страха.
Едва стало рассветать, Кривой шах выслал на разведку сто всадников, вооруженных, как для битвы. Они увидели юношу, разбудили его тычком и толчком и повели во дворец.
Кто ты? Где твоя страна и зачем ты прибыл к нам? - спросил его Кривой шах.
Я бедный путник. Откуда я - я и сам забыл, - ответил юноша.
Тебя нашли спящим у городской стены. Не знаешь ли ты, что это сияло сегодня в полночь, будто солнце, а потом вдруг погасло?
Знаю! - И юноша вынул из кармана золотое перо.
Руки у шаха затряслись от жадности.
Ты добудешь мне птицу, которая уронила это перышко, или я отрублю тебе голову! - вскричал он и велел спрятать золотое перо в свою сокровищницу.
Юноша вышел из дворца очень огорченный. Пришел он в поле, стал звать морского коня.
Откуда ни возьмись вырос перед ним снежно–белый конь.
Что ты такой невеселый? - спросил он у хозяина.
Кривой шах приказал мне добыть ту птицу, которая уронила золотое перо, - пожаловался юноша, - а я не знаю, где ее искать.
Не печалься, - сказал морской конь. - Было бы все у нас впереди так же легко!.. Помнишь ты молочное озеро, где я купался?
Да, - ответил юноша.
У Морского шаха есть три дочери, - продолжал конь. - Каждый день превращаются они в голубей и прилетают купаться в том озере. Перышко, которое мы с тобой нашли, уронила из своего крыла младшая дочь… Тебе надо будет спрятаться в кустах на берегу озера. Когда дочери Морского шаха прилетят купаться и сбросят свое оперенье, возьми то, которое было на младшей, и спрячь за пазуху. Девушка будет умолять тебя вернуть ей пропажу, но ты не отдавай, и тогда она пойдет за тобой всюду…
Сел юноша на коня, и конь одним прыжком перенес его к озеру.
Юноша спрятался в кустах и стал ждать. Только наступил полдень, прилетели три голубки и сели на берегу.
Когда они сбросили с себя оперенье, превратились в девушек–красавиц и окунулись в воду, юноша выскочил из засады и схватил оперенье младшей дочери, а она заплакала и стала просить его вернуть взятое. Но юноша не слушал ее и спрятал перышки за пазуху, как велел ему конь. Две же старшие сестры, обратившись в птиц, кружили над младшей.
Сестрицы, - закричала она со слезами, - если уж пришлось нам расставаться, так принесите хоть мой сундучок с одеждой!
Не успел юноша сделать и трех шагов, как голубки вернулись с сундучком, бросили его на песок и взвились к синему небу.
Девушка оделась. Юноша вскочил на коня, посадил ее позади себя в седло, и путь разостлался перед ними, как ковер.
Куда ты везешь меня? - спросила красавица.
Приходится везти тебя в жены Кривому шаху, - ответил юноша.
Не хочу я быть его женой! - сказала она.
Что делать! - ответил грустно юноша.
И пока они так говорили, добрый конь доставил их к воротам того самого города, где правил Кривой шах.
Кривой шах, как только увидел красавицу, не откладывая решил жениться на ней.
Ты мне в деды годишься, - говорила морская царевна. - Был бы ты молодым, я бы еще, может, подумала…
Невозможно мне стать молодым! - закричал шах. - Как же быть?
Вели выкопать за городом колодец глубиной шестьдесят аршин, - сказала девушка, - наполни его молоком чисто–красных коров, искупайся в том молоке, и ты превратишься в юношу…
Что за выдумки! Ведь во всем моем царстве не найдется столько красных коров! - рассердился Кривой шах.
На! - сказала красавица и бросила ему маленький красный платочек. - Пошли кого–нибудь на самую высокую гору в твоем царстве. Пусть встанет там и махнет этим платком.
Только поднялся посланный на вершину самой высокой горы и взмахнул красным платочком, как из гор и лесов, с зеленых полян, из тысячи разных стран стали сбегаться к городу красные коровы. Дочь Морского шаха доила их, а тем временем слуги выкопали колодец глубиной в шестьдесят аршин и все молоко вылили в колодец.
Ну что ж, купайся! - сказала красавица.
Но Кривой шах испугался и не захотел прыгать в колодец.
Приведите сюда самых старых старика и старуху, какие только есть в этом царстве! - велела красавица.
Привели старика и старуху, которым вместе было триста лет. Красавица искупала их в колодце, и старик на глазах у всех стал могучим юношей, а старуха - прекрасной девушкой.
Увидев это, Кривой шах стремглав бросился в колодец и, как свинец, пошел ко дну. Там, говорят, он и до сих пор лежит.
А юноша попрощался с жителями того города, которые очень были рады, что их шах утонул, сел на морского коня и поехал со своей красавицей дальше.
Не знаю, как долго пришлось им странствовать, но вот однажды остановились они на ночлег в одном маленьком селе. Они были голодны. Юноша пошел купить что–нибудь на ужин, и вдруг бедный продавец, у которого покупал он чуреки , бросился обнимать его, смеясь и плача.
Это, оказывается, был старший брат, который поехал направо. Юноша очень обрадовался, что встретил его, купил ему одежду, оружие, коня, и они поехали дальше уже втроем.
Ехали не торопясь, дней не считая, и остановились они в каком–то городе отдохнуть и подкрепиться. Там встретили они среднего брата, который отправился по левой дороге. Он впал в нужду еще большую, чем старший брат.
Младший брат был очень доволен. Теперь, уже вчетвером, поехали они напрямик к отцовскому дому.
Но чем ближе подъезжали они к родным местам, тем сильнее завидовали удаче младшего брата старшие, и между собой говорили они так:
Как теперь будем мы жить на свете? С чем покажемся мы на глаза нашему отцу? Нет, нет! Надо как–нибудь избавиться от этого мальчишки, и тогда конь и дочь Морского шаха достанутся нам.
Здесь по пути есть глубокая пропасть, - сказал старший брат. - Давай, как станем подъезжать к ней, поместим этого нашего удачника в середину и предложим скакать на спор: чей конь быстрее. Его конь, конечно, вырвется вперед и упадет в пропасть.
На том и порешили.
Вот стали они подъезжать к пропасти, и старшие братья сказали младшему:
Давай скакать на спор: посмотрим, чей конь быстрее.
Вы что, смеетесь? - удивился юноша. - Вы же знаете, что конь мой трижды в один миг обегает вокруг света… Как же вам тягаться со мной?
Ничего! - отвечали старшие. - Зато мы хоть полюбуемся, как скачет твой конь.
И они поставили младшего брата посредине и поскакали прямо к пропасти.
Морской конь доскакал до пропасти и стал перед ней как вкопанный. Юноша не удержался и полетел головой вниз, в пропасть, а дочь Морского шаха свалилась наземь.
Тотчас кинулись братья ловить морского коня, но едва протянули они руки, как он уже скрылся из глаз.
Взяв красавицу с собой, приехали старшие братья в родной город, заперли ее на замок и пошли к отцу.
На одну ложь громоздили они десять, на десяти строили сто, рассказывая ему о своей ловкости и удали.
А коня, которого ты видел во сне, отец, - закончили они свой рассказ, - нет на свете. Не осталось такого места на земле под небом, где бы мы ни бывали и его ни искали, да вот не нашли.
Не надо мне коня! Скажите, где бросили вы своего младшего брата? - сказал отец.
Он поехал один по опасной дороге. Он не послушался нас, - ответили братья, - и, видно, погиб в пути.
Велико было горе отца. Он оделся в черные одежды, и все соседи оплакивали вместе с ним гибель отважного юноши. А старшие братья то и дело посылали свах к дочери Морского шаха, и каждая сваха расхваливала своего жениха.
Пусть поберегутся эти обманщики! - отвечала свахам красавица. - Я сама знаю, за кого выйду замуж!
И она смотрела в окно, у которого сидела целые дни, не сводя глаз с проезжей дороги.
Однажды рано утром дочь Морского шаха увидела наконец, как кружится вдали, грызя удила, морской конь и косит на нее огненным глазом. Она махнула ему платочком - и мигом уже морской конь стоял у нее под окном.
Где твой хозяин? - спросила она.
Ты же знаешь: свалился в пропасть, - ответил конь.
Мы должны его спасти! - воскликнула дочь Морского шаха.
Накинь на мою шею веревку подлиннее, - сказал конь, - и я вытащу его из пропасти.
У красавицы не было веревки, и потому она обрезала свою золотую косу, свила из нее длинную веревку и набросила на шею коню.
В то же мгновение конь был у пропасти и опустил золотую веревку на самое дно. Юноша схватился за нее, выбрался на белый свет, сел на морского коня и поскакал в родной город.
А старшие братья, когда услышали знакомый звон подков, пустились наутек: один - на запад, другой - на восток, и до сих пор еще, пожалуй, бегут.
Так храбрый юноша добыл своему отцу снежно–белого морского коня и женился на красавице - дочери Морского шаха.
Свадьба была очень веселая!
Дули в кожаную зурну, били в медный барабан. Кто бы ни пришел, уходил сыт и пьян. Говорят, и сейчас еще пьют и едят.
БОГАТЫРЬ
Правил некогда одной страной шах. Дошла однажды до него весть о том, что появился в городе богатырь.
Пришлите его ко мне, - распорядился шах.
И юношу–богатыря привели к шаху.
Кто ты и что ты умеешь делать? - спросил шах.
Откуда я, знать тебе незачем, а что я умею делать, увидит тот, кто возьмет меня в работники.
Хочешь, я возьму? - предложил шах.
Хорошо, - согласился юноша. - Богаче хозяина мне не сыскать.
И нанялся он в работники.
Вот как–то приказал шах послать сто человек в лес за дровами.
Зачем посылаешь ты людей со стороны? - спросил юноша.
Мне надо много дров, - ответил шах. - Что толку посылать тебя одного!
А вот увидишь, - сказал юноша. - Вели–ка подать мне обед, что сварили для этих бездельников.
Ему принесли еду, приготовленную для ста человек, и он съел все, а потом приказал:
Принесите–ка мне побольше веревок.
И когда принесли сто веревок, он перекинул их через плечо и пошел в лес.
Там каждой веревкой захлестнул он по одному дубу, потом крякнул, дернул и вытащил сто деревьев с корневищами.
Волоча дубы за собой, богатырь пришел к огромным городским воротам и стал кричать:
Эй, шах! Боюсь, застряну я здесь… Приказал бы ты строить ворота пошире!
Прибежал шах на его крик и ужаснулся. Тут только понял он, на что способен его работник, и решил избавиться от него во что бы то ни стало.
Он задумал послать его в такое место, откуда живыми не возвращаются.
Видишь ли ты вон ту гору, парень? - спросил шах. - Там, за горой, стоит сакля старухи Карт, а старуха эта, надо тебе сказать, давным–давно задолжала мне мерку гороха и отдавать не хочет… Пойди–ка и потребуй с нее долг!
Пошел работник к старухе Карт. Он нашел ее на току. Там молотила она пшеницу, погоняя двух черных быков.
Почему ты не возвращаешь долгов, негодная? - сказал богатырь сердито. - Отдавай горох, а не то потащу тебя к шаху!
Старуха Карт посмотрела на него ласково:
Подожди, голубчик… Я поищу тебе самого чистого, свежего горошку. - И направилась в саклю, позвав и его с собой: - Горох у меня тут в кувшине. Набери себе сам полную мерку.
Зашел парень в саклю и увидел большущий кувшин. Он поднял крышку и заглянул в него. Гороха там не было. А старуха Карт, когда ее гость нагнулся, схватила его за ноги и стала заталкивать в кувшин.
Ах, вот ты как! - сказал богатырь и очень ловко бросил старуху Карт в кувшин и захлопнул крышку.
Выпусти меня, и я сделаю все, что ты захочешь! - взмолилась старуха Карт.
Сиди, бессовестная! Не надо было со мною ссориться, - ответил юноша, поставил кувшин на плечо и пошел к шаху.
Получил долг? - спросил шах, увидев его с ношей.
Долг отдать она не захотела, - сказал богатырь и тряхнул кувшин так, что старуха Карт охнула. - Но я ее перехитрил: вот она сама. Можешь рассчитываться.
Унеси, унеси ее туда, откуда принес! - замахал руками шах. - Я пошутил! Не надо мне ни ее, ни ее скверного гороху…
Отнес богатырь старуху Карт обратно, вытряхнул ее из кувшина, дал ей на прощанье хорошего тумака и сказал, чтобы на пути ему никогда не попадалась.
А шах с той поры жил в вечной тревоге. Он все раскидывал умом, как бы отделаться от беспокойного батрака, а когда надумал, велел позвать его к себе.
Видишь ли ты вон тот лес? - спросил шах. - В самом дальнем его конце живет змей Ашдага. Десять лет тому назад он украл у меня из стада бычка. Сходи–ка ты, парень, к нему, потребуй мое добро обратно.
Не сказав ни слова, пошел богатырь к змею Ашдага.
Эй ты, змей! Это что еще за насмешки! - закричал он. - Отдавай–ка, разбойник, быка, украденного десять лет назад!
Змей зашипел от злости и бросился на храбреца, но юноша схватил его за уши, словно кошку, и, как змей ни упирался, потащил к шаху.
Шах побелел, когда увидел змея в своем дворце.
Уведи его, уведи его! - взмолился он. - Не надо мне и тысячи быков, только избавь меня от этого чудища!
Чтоб вам обоим пропасть! - рассердился богатырь. - До каких пор буду я без толку шататься? - И отпустил змея.
Пристыженный змей Ашдага полетел, словно лист, гонимый ветром, и мимоходом проглотил табун чистокровных шахских скакунов, как мы глотаем пирожок. Уж и не знал шах, что ему делать: горевать ли о конях, радоваться ли, что спасся от этого страшного змея…
Долго не мог шах опомниться, а когда опомнился наконец, то позвал богатыря и сказал:
Есть у меня одна больная кляча. Повел бы ты ее на гору пастись. Только смотри не возвращайся, пока не станет лошадь гладкой и круглой, как куриное яйцо.
И богатырь, ведя издыхавшую клячу в поводу, пошел с ней на зеленую гору. А шах дождался ночи и двинул против него все свои войска, конные и пешие, какие только нашлись в его царстве.
Проснулся богатырь и увидел эту несметную силу.
Я бедный человек, пасу здесь шахскую клячу! Что вам от меня надо? - закричал он.
Берегись! - крикнул шах в ответ, выглядывая из–за спин воинов, - Посмотрю я, куда ты теперь денешься!
Ах вот оно что! - удивился парень.
Ударил клячу о камень, разорвал ее на четыре части и стал воевать. Он махнул одной конской ногой - и убил тысячу человек, махнул другой - убил две тысячи и так быстро истребил шаха со всем его войском, словно весь свой век только и делал, что воевал.
Совершив этот подвиг, пошел юноша странствовать.
Шел он, шел… Шел он днем, шел он ночью и увидел однажды человека, который нес на плечах две вековые чинары, вырванные с корнем.
Кто ты, молодец? - спросил богатырь.
Какой я молодец! - ответил древонос. - Вот слышал я - есть на свете молодец, он притащил жадному шаху старуху Карт в кувшине.
Это я сам, - сказал богатырь.
Тогда позволь мне быть твоим товарищем, - попросил древонос.
Кто ты, молодец? - спросили они его.
Какой я молодец! - возразил мельник. - Вот слышал я - есть на свете молодец, он во дворец к жадному шаху приволок змея Ашдага, да еще схватил его за уши, словно кошку.
Да ведь это был я! - откликнулся богатырь.
Ну, если ты, то я буду твоим другом, - обрадовался мельник.
И пошли приятели втроем.
Ходили они там и сям, бродили по горам и лесам и наконец выбрали поляну, на которой построили дом и зажили в нем. Пищу они добывали себе охотой.
Однажды юноша и мельник ушли на добычу. Дома остался древонос.
Наполнив мясом котел, в который входило десять оленей, древонос принялся разводить огонь и вдруг услышал, что за дверью что–то шуршит.
Он выглянул и увидел: едет на хромом зайце человечек - сам с четверть, борода с аршин.
Дай кусочек мяса, - попросил гость.
Древонос дал ему целого оленя. Проглотив его, как муху, Верхом–на–зайце сказал:
Дай еще!
Живот лопнет! Ступай–ка, куда шел, - погнал его древонос.
Тогда Верхом–на–зайце вырвал из своей бороды волосок, связал тем волоском древоноса, словно ягненка, слопал дочиста все, что было в котле, и отправился своей дорогой.
Вернулись мельник с богатырем из леса, развязали древоноса, смотрят - а в котле пусто.
На другой день на охоту пошел древонос с богатырем, а дома остался мельник. Только стал он готовить обед, Верхом–на–зайце был тут как тут, и все случилось так же, как вчера.
На третий день богатырь на охоту послал товарищей, а еду стряпать взялся сам.
Едва положил он в котел мясо, Верхом–на–зайце стоял уже у порога.
Дай мяса! - потребовал он.
Добрый гость с хозяином ласков, - ответил юноша. - Если ты этого не знаешь - не дам.
Вырвав из бороды волосок подлиннее, Верхом–на–зайце бросился на богатыря, но богатырь схватил его одной рукой, другой расщепил столетний дуб, стоявший у дома, и защемил в щель бороду человечка.
Когда древонос с мельником вернулись, неся убитых оленей, юноша повел их к дубу, чтобы похвастаться своей добычей. Но Верхом–на–зайце, оказывается, вырвал дуб с корнем и ушел, волоча его за собой.
Друзья пошли по следу, который оставляло дерево.
Шли они, шли долго и добрались до пещеры, у входа в которую валялся брошенный дуб.
Обвяжите–ка меня веревкой покрепче, - сказал богатырь.
Друзья обвязали его, и он стал спускаться в пещеру.
Сначала он погибал от холода, потом умирал от жары, но добрался все же до дна и стал ногами на твердую землю.
Оглядевшись, юноша увидел, что он попал в большое подземелье, полное всяких драгоценностей. Пол здесь был из серебра, а стены из чистого золота. В углу на ковре сидела за шитьем девушка, лицо которой, все освещая вокруг, сияло, как пятнадцатидневная луна. Верхом–на–зайце спал тут же; под рукой у него лежала волшебная сабля.
Ах! - вскрикнула девушка тихонько. - Как ты сюда попал? Уходи поскорее, пока не проснулся хозяин. Он убьет тебя непременно.
Смерти бояться - живым не быть! - сказал богатырь и схватил Верхом–на–зайце за седую бороду.
Взвизгнув, тот вцепился в храбреца, словно кошка, но богатырь так хлопнул своего врага о стенку, что в руках осталась лишь борода.
Откуда ты, красавица? Кто твои отец и мать? - спросил он.
Я шахская дочь, - ответила девушка. - Этот бородатый вор силой увез меня из отцовского дома и запер здесь.
Ну, с ним я расправился. А тебя я подниму наверх, отвезу в отцовский дом и, если ты не против, женюсь на тебе, - сказал юноша.
Хорошо, - ответила царевна. - Ничего другого я не желаю. Ведь ты избавил меня от этого злодея…
И богатырь стал собирать сокровища, а друзья вытаскивали их наверх на веревке.
Так они подняли все, что было на дне пещеры. Наконец остались внизу только юноша и шахская дочь.
Теперь пусть поднимут тебя, - сказал богатырь.
Нет! Поднимись сначала ты сам, - попросила она. - Боюсь, чтобы товарищи твои не оставили тебя здесь.
Не такие они люди, - обиделся юноша. - Поднимайся–ка ты первой!
Девушка долго не соглашалась, но богатырь все же уговорил ее. Тогда она сказала ему:
Чую я, что товарищи твои задумали плохое. Запомни же, что я тебе скажу. Каждый день на заре вбегают в это подземелье два барана - белый и черный. Когда они прибегут, постарайся сесть на белого барана, и он вынесет тебя на белый свет. Но остерегайся попасть на черного: с ним провалишься ты в подземное царство.
Есть там, внизу, еще что–нибудь? - крикнули древонос и мельник, подняв наверх шахскую дочь.
Ничего больше. Тащите теперь меня, - ответил юноша.
Ну, ты–то можешь и там остаться! - закричали друзья.
Они сбросили веревку в пещеру, вход закрыли мельницей, которую всюду таскал за собой мельник, привалили двумя чинарами, что носил на плече древонос, а потом ушли, захватив все богатства и красавицу.
Тут только постиг богатырь и ум девушки, и свою собственную глупость, и коварство своих друзей, но делать было нечего: оставалось ему сидеть да ждать.
Богатырь прождал всю ночь, не сомкнув глаз, а рано на заре в подземелье вбежали два барана - белый и черный. Юноша метил сесть на белого, но промахнулся и попал на черного. И в тот же миг юноша очутился в подземном царстве, на крыше чужой сакли.
Он спрыгнул с крыши и вошел в дом, где сидела старая старуха и пряла пряжу.
Дай мне, мать, глоток воды, я умираю от жажды, - попросил он.
О, - воскликнула старуха, - не с белого ли света спустился ты смеяться над нами, бедными людьми! Откуда возьму я тебе воды?
А что, разве у вас ее вовсе не бывает? - удивился юноша.
Как не бывать - бывает! - сказала старуха. - Да что толку, когда у нашего прозрачного родника поселился Дэв о девяти головах. Каждый год мы отдаем ему самую красивую девушку нашего города. В тот день, когда он ее съест, допускает он нас к воде. Все остальное время мучаемся мы без воды.
Дай–ка мне два кувшина! - приказал богатырь. - Удивляюсь я: что вы за люди!
Берегись, сынок! - заплакала старуха. - Покрепче тебя молодцы пытались, да все без голов остались. Дэв убьет тебя!
Ладно, - отмахнулся он уже на пороге. - Не посмеет. А посмеет, так пожалеет… Давай кувшины.
Со слезами подала ему старуха два кувшина, и богатырь пошел к роднику. Он наполнил оба кувшина до краев, и Дэв, который лежал у самой воды, только посмотрел на него искоса и помотал своими девятью головами.
Когда опорожнила старуха кувшины, богатырь пошел к роднику снова. И снова Дэв ничего не сказал ему, но топнул ногой так, что земля треснула, а пыль столбом поднялась к небу.
Тотчас же весь город узнал о подвиге храброго юноши. Правитель подземного царства призвал его к себе.
Проси все, что захочешь, возьми все, что пожелаешь, только убей ты этого Дэва, о герой! - взмолился он. - Ты один это можешь, иначе Дэв убил бы тебя сразу, как убивал всех, кто посмел приблизиться к воде.
Хорошо, пойду драться! И кому–нибудь из нас двоих сегодня крепко достанется, - сказал юноша. - А ты смотри не забудь своего слова.
Он опоясался волшебной саблей, которую добыл в подземелье, захватил кувшины и пошел к роднику в третий раз.
Стыда у тебя нет, человек! - закричал Дэв. - В первый раз я пощадил тебя как гостя, во второй пожалел как друга… А теперь ты приходишь снова!
Эге, негодяй, - ответил богатырь, - а самому тебе не стыдно отнимать у добрых людей воду да живьем пожирать молодых красавиц?.. Берегись! Я пришел за твоими подлыми головами. - И юноша девять раз ударил волшебной саблей, и все девять голов Дэва скатились наземь.
Чуть с ума не сошли от радости люди подземного царства. Они плакали и смеялись, прыгали и целовались. И люди, и цыплята, и ослы, и верблюжата - все живое бросилось к воде.
Подвигу, который ты совершил, нет цены, - сказал правитель подземного царства богатырю. - В этом году был срок моей дочери идти к девятиглавому Дэву. У меня ничего нет дороже ее. Женись на ней и правь нашей страной. Я сделал бы больше, но не знаю, что еще можно сделать!
Я житель белого света, - ответил юноша. - Не думай, что мне не нравится твоя дочь или я не ценю твоей щедрости. Нет! Но я люблю свою родину, и увидеть ее вновь - для меня дороже всего на свете.
Этого я не могу сделать, юноша, - нахмурился правитель. - И никто не сможет, кроме орла, что живет в чинаровом лесу. Я пошлю к нему гонцов. Кто знает, быть может, он и согласится.
Но гонцы вернулись ни с чем. У орла в гнезде было шестеро орлят, и он не захотел покинуть их даже ради правителя подземного царства.
Пошел тогда сам богатырь на поклон к владыке птиц.
В ту пору орел улетел за добычей, а над гнездом его, в котором кричали голодные птенцы, кружил углечерный коршун.
Юноша убил этого коршуна, лег под чинарой и стал поджидать орла.
Чир–чир! Чир–чир! - закричали орлята, завидев орла. - Этот герой спас нас от смерти. Он убил углечерного коршуна.
Эй, богатырь, - сказал орел, - ты убил моего врага и врага моих детей. Проси о чем хочешь, я исполню все без отказа.
Вынеси меня на белый свет, мне ничего больше не надо, - попросил богатырь.
Зарежь пятьдесят буйволов и освежуй их! - приказал орел. - Из шкур сделай бурдюки и наполни водой. Мясо и воду мы возьмем с собой в дорогу.
Юноша все сделал, как велел ему орел. Мясо он положил на правое крыло орла, бурдюки погрузил на левое, сел птице на спину и крикнул:
Они летели, поднимаясь все выше и выше, и когда орел требовал: «Мяса!» - богатырь протягивал ему кусок мяса, а когда кричал: «Воды!» - давал воду.
Совсем немного оставалось им лететь до белого света, когда запас мяса кончился.
Мяса! - крикнул орел. - Мяса, мяса!
Богатырь молча отрезал палец на правой ноге и отдал ему.
Орел взмахнул крыльями в последний раз и вынес его на милый белый свет.
Поклонился юноша птице низко за ее услугу и пошел, хромая, по родной земле.
Отчего ты хромаешь? - крикнул ему вслед орел.
Затекла в пути моя правая нога, - ответил юноша.
Говори правду! - приказал орел.
Когда кончилось мясо, я отрезал для тебя палец на правой ноге, - нехотя сознался юноша.
Тотчас выплюнул орел этот палец, смочил его своей слюной, приложил к ране, и палец снова прирос к ноге.
Юноша попрощался с орлом и пошел к своему дому.
Пришел, стал у дверей и услышал такой шум, что чуть не оглох.
Это дрались из–за шахской дочери древонос с мельником. А девушка горько плакала и твердила одно: что не выйдет замуж ни за кого, кроме юноши–богатыря.
Кто что добудет, тот с тем и будет! - сказал богатырь и открыл дверь.
Он ударил мельника и уложил лицом вверх, ударил древоноса и уложил лицом вниз, а потом взял за руку девушку и пошел с ней в другое царство.
Так женился богатырь на красавице.
Чурек - хлеб особой выпечки, в виде большой плоской лепешки.
Дэв - в фольклоре народов Кавказа, Малой и Средней Азии, Западной Сибири и др. дэвы - злые духи, главным образом антропоморфные или зооморфные великаны.
Мифы и легенды народов мира. Народы России: Сборник. - М.: Литература; Мир книги, 2004. - 480 с.
Легенды и мифы фольклора и литератур народов Дагестана
©2016 Курбанов М. М., Ахмедов А. Х.
Дагестанский государственный педагогический университет, Махачкала, Россия; e-mail: [email protected], [email protected]
РЕЗЮМЕ. В статье рассматриваются некоторые вопросы «обогащения» дагестанского фольклора и литературы путем искусственного приписывания к ним текстов. Предпринята попытка оценить народную песню «Хочбар» с позиции современности и предлагается исключить ее из школьных учебников.
Ключевые слова: фольклор, Парту Патима, Хочбар, поэма, герой, горцы.
Формат цитирования: Курбанов М. М., Ахмедов А. Х. Легенды и мифы фольклора и литератур народов Дагестана // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Т. 10. № 3. 2016. С. 68-73.
Legends and Myths of Dagestan Peoples" Folklore and Literatures
©2016 Мagomed М. Kurbanov, Аkhmed Kh. Akhmedov
Dagestan State Pedagogical University, Makhachkala, Russia; e-mail: [email protected], [email protected]
ABSTRACT. The authors of the article discuss some issues of the "enrichment" of the Dagestan folklore and literatures by artificially attributing texts to them. They attempt to assess the folk song "Khochbar" from the position of modernity and offer to exclude it from textbooks.
Ключевые слова: folklore, Partu Patima, Khochbar, poem, hero, mountaineers.
For citation: Kurbanov М. М., Akhmedov А. Kh. Legends and Myths of Dagestan Peoples" Folklore and Literatures. Dagestan State Pedagogical University. Journal. Social and Humanitarian Sciences. Vol. 10. No. 3. 2016. Pp. 68-73. (In Russian)
Отрадно, что в последние десятилетия наблюдается интенсивное изучение богатого фольклорного наследия горцев и дагестанских литератур. Нет сомнения в том, что будущие поколения дагестанцев получат надежное представление о древности, богатстве и своеобразии художественного мышления наших предков, запечатленных в статьях, диссертациях и монографиях современных исследователей.
Однако позитивная работа изыскателей порой отчасти перечеркивается некоторыми работами, насыщенными сомнительными натаскиваниями конъюнктурного плана как в фольклорных текстах, так и в авторских сочинениях. Обратимся к примерам.
В 1980 г. вышла «Антология табасаранской поэзии», составленная М. Гасановым, в которой опубликована «народная песня» неизвестного происхождения «Лениндин сурат» («Портрет Ленина»):
Мухур гъубгу йиз алдахьу нивгъари. (Упавшие слезы сожгли мою грудь), Нивк1 ярхла ап1ура йишвну дердери: (Скорбь прогнала мой тяжкий сон): - Ленин гъушну, - гъапи узуз гъардашди, -(- Ленин умер, - сообщил мне брат,-) Думу зат к1ваълан гъягъюрдар, аьзиз чи. (Не покинет он наши сердца, сестра). Йиз назук к1ваъ гирами кьастар архьу, (Великие мысли наполнили сердце), Хиларин гьяракат дураригьди дабхьу, (Руки заторопились в спешке), Халачин гъирагъ нур туври дийибгъу, (От ярких лучей засверкал ковер),
Дидин кьялаъ Ленин, лап ригъси кархьу.
(В центре Ленин зажегся как солнце).
(Подстрочник наш).
Будучи рецензентом, мы предлагали исключить из антологии эти явно банальные строки неизвестного автора, которым вряд ли кто поверит. Естественно напрашивается вопрос, где забитая, неграмотная и бедная табасаранка в горах могла увидеть портрет Ленина в 1924 г.? А если и увидела где-то, то неужели она смогла потратить припасенные годами для родной дочки на изготовление «ковра-приданого» ценнейшие нитки из-за портрета неизвестного человека с бородой?! У табасаранов была вековая традиции готовить дочь замуж. Мать задолго до совершеннолетия дочки учила ее, как вести себя в «чужом доме», а сама годами накапливала овечью шерсть, готовила нитки, красила их природными красками, чтобы к свадьбе подготовить «достойный ковер» на придание. В 20-е годы горцы жили небогато. Мать невесты накануне свадьбы ходила по дворам, выпрашивая у сельчан горсточку шерсти «для постели новобрачных», это была традиция. Не у всех были ковры, а единичные экземпляры ковров у более или менее зажиточных горцев стелили в гостиной, и их очень берегли. Ковер у табасаранов был своеобразным «капиталом на черный день», на что можно было на дербентском рынки получить кое-какие деньги. Поэтому упомянутые примитивные авторские строки, сочиненные в более позднее время и приписанные народу, отвечали только установке партийной конъюнктурщины, которая старалась создавать искусственный мифический образ Ильича в фольклоре и литературе, отобразить любовь горцев к вождю и т.д., к чему фольклор, как показывает полевой материал 20-30-х годов, был совершенно безразличен.
Проблема искусственного увеличения стихов и поэм в литературах Дагестана за счет фольклорных текстов стоит весьма остро, особенно после того, как исчезла цензура в начале 90-х годов, и любой человек самиздатом мог выпустить что угодно. Этой болезнью заражены почти все литературы народов Дагестана. Лет пятнадцать назад во время защиты диссертации по лезгинской литературе прозвучал уникальный вопрос. Автором его был писатель и профессор Ибрагим Керимович Керимов, который с юмором спросил у соис-
кателя: «Товарищи, вот у нашего Ирчи Казака мы нашли 60 стихотворений, а у вашего Етима Эмина вы нашли аж 120! Может быть, вы все-таки многовато нашли?» Убедительного ответа на вопрос так и не прозвучало.
Припоминается встреча М. М. Курбано-ва в 1968 году прошлого века со старейшим издателем табасаранской литературы и поэтом Абумуслимом Джафаровым, о поэзии которого он писал дипломную работу. Писатель рассказывал, что в начале 30-х годов ХХ века, когда шла кампания «Сан-культштурм», и пожилых людей принудили сесть за парты научиться читать и писать на «латинице», «нас, работников Даг-гиза, пригласили в обком, чтобы мы отправились в горы и записали произведения дагестанских авторов, сохранившихся на устах, и составили первые хрестоматии. Но после экспедиции хрестоматии на родных языках с переводами детских рассказов и стихов иноязычных писателей получились неудачными, поскольку в них национальных текстов было меньше половины. Тогда работники обкома, пожурив нас за плохой сбор авторских текстов, повторно направили нас в народ. Представитель каждого из письменных языков «постарался» и даже «перестарался» побольше приписать фольклорные тексты к творчеству национальных поэтов. Так были созданы первые хрестоматии».
Если бы в 20-30 годы ХХ века нашлись новые произведения дореволюционных поэтов, зафиксированные в неизученных до тех пор дореволюционных источниках, или были записаны от новых информантов и ашугов, то это можно было бы как-то объяснить, поскольку тогда в живых оставались аксакалы, помнящие Етима Эмина, Омарла Батырая, Ирчи Казака, Махмуда и т. д. Но «возрождение» дореволюционной поэзии пришлось на 90-е годы (то есть, спустя 60 лет), когда исчез всякий контроль государства за публикациями и процветал самиздат без жестких рецензентов, оппонентов и государственных издательств. Вот здесь и появились новые дореволюционные шейхи, дагестанские мыслители, философы, поэты и др. с их портретами в каракулевых папахах, как будто сохранились их фото. Вероятно, в популяризации новоявленных деятелей религии и культуры хорошо поработали художники, изображая на полотнах их портретные фантазии, не
Известия ДГПУ. Т. 10. № 3. 2016
ЙЭРиЮийЫАи Уо!. 10. N0. 3. 2016
зная, что дорогую каракулевую папаху мог купить не всякий дагестанец. А богатых дореволюционных поэтов что-то не припоминается! Откуда-то появились и «новые стихи» классиков дагестанских литератур, когда пришло после их смерти третье или четвертое поколение дагестанцев. Это вызывает справедливое недоумение у большинства филологов и историков. К сожалению, тогда и теперь любой богатый человек за свои деньги может издать что угодно, как угодно и сколько угодно, совершенно не обращая внимания на достоверность издаваемой макулатуры. Такое «возрождение» дагестанского искусства не столько обогащает наше культурное и историческое прошлое, сколько повышает уровень сомнения в достоверности «новых», возможно, высосанных из пальца сведений об авторах и их произведениях.
Наши многолетние наблюдения за научными публикациями коллег привели к выявлению ряда искажений и «ляпсусов» как у фольклористов, так и литературоведов. Некоторые любители национальных литератур не стесняются и теперь приписывать фольклорные тексты малоизвестным авторам, а авторские сочинения - устному народному творчеству. Особенно это касается некоторых дореволюционных поэтов, чье творчество складывалось на стыке фольклора и литературы. Видимо, такие «изыскатели» надеются обогатить свои литературы за счет фольклора. Однако ни литература, ни фольклор дагестанцев не нуждаются в искусственном «обогащении». Это наше национальное достояние и весьма небедное. Проблема эта в литературоведении была затронута давно, но особенно профессионально она была разрешена в лакской литературе С. Х. Ахмедовым при доскональном изучении им эпической поэмы «Парту Патима».
После серьезных поисков и текстологических исследований С. Х. Ахмедову удалось поставить точку в проблеме жанра и авторства поэмы: он приходит к выводу, что лакская «Парту Патима», опубликованная впервые в 1954 г. в альманахе «Ду-сшиву», - не народная песня, тем более не эпос, как считали ранее, а «произведение новейшей эпохи, можно утверждать, что его автором является Г. Ю. Муркелинский, нет в природе ни «полного» варианта поэмы, ни мертворожденных «поэм» «Парту
Патима и шамхал» и «Брат Патимы Ази» .
Искусственно приписывая фольклору не сочиненные народом тексты, горе-авторов иногда покидает чувство реализма, что вызывает у читателей улыбку. Так, в новой «народной песне» неизвестного автора «Парту Патима и шамхал» героиня в военных доспехах едет в Кумух, чтобы «пройтись по магазинам», то есть, выражаясь современным неологизмом, сделать «шопинг». Это в конце XIV века! Заместитель редактора газеты «Илчи» Г. Ш. Куру-хов и исследователь С. Х. Ахмедов, сомневаясь в авторстве поэмы, справедливо спрашивают: «И какие, собственно, были «магазины» при шамхалах в Кумухе?» или «...почему народ и шамхал не узнали национальную героиню, спасшую отчизну накануне?» . Интересные вопросы!
Поэма «Парту Патима», сочиненная малоизвестным для дагестанского читателя автором Г. Муркелинским по мотивам широко известных в мировом фольклоре преданий и легенд о переодетых девицах-воительницах, насыщена не менее популярными «бродячими сюжетами» и мотивами из эпосов и сказок народов мира, созданных типологически. Аналогичный сюжет встречается в табасаранском предании «Девичья крепость» («Проход, где погибла красавица»), где говорится о том, что шах персидский Езидар (Иездигард), покоряя крепость в устье реки Рубас в V веке, уничтожил часть войска табасаранов с братьями-богатырями. Тогда их сестра переоделась в одежду младшего брата и возглавила защиту крепости. Но к концу седьмого дня она, вся в крови, без сознания, упала с коня. Когда враги окружили предводителя горцев, ужаснулись от увиденного - с ними билась девица-красавица .
Сюжеты о героинях-воительницах встречаются в ряде фольклоров народов мира. В эпических произведениях множество образов отважных наездниц, владеющих мечом и копьем. Так, в вариантах французских преданий и легенд «Орлеанская дева» Жанна Д"арк, переодевшись в мужские доспехи, возглавила борьбу французов против англичан. Таковы «девицы-воительницы» киргизского дастана «Джангъыл Мирза», уйгурского - «Незю-гюм», башкирского дастана «Зая Тюлек», киргизского эпоса «Манас», алтайского и хакасского дастана «Алтын Арыгъ», а также
азербайджанского эпического сказания о Кер-оглы. А у восточных славян сюжетный мотив переодевания в костюм богатыря встречается в былине «Ставр Годинович», где таким образом героиня спасает мужа от произвола киевского князя. Аналогичным же образом в крымскотатарском дастане «Зюльбюэр-къыз» героиня состригает свои волосы, надевает мужскую одежду и доспехи, чтобы выручить из беды мужа.
Как видно, «бродячих сюжетов» в эпическом творчестве достаточно много. Возможно, некоторые из упомянутых сюжетов действительно имеют исторические основы, подтвержденные документально. О таких персонажах со временем в фольклоре возникали предания, легенды и исторические песни. Типизация аналогичных героинь шла по законам фольклора. Сюжеты такого плана достаточно похожи друг на друга, за исключением насыщения их этническими деталями и поэтикой в каждом конкретном произведении.
А сохранились ли какие-нибудь серьезные вещи, имеющие отношение к героине поэмы Г. Муркелинского и не вызывающие сомнения в их подлинности? Или это произведение - сплошь художественный продукт поэта? «Святая могила» Парту Патимы с надгробным памятником, куда ходят паломники, особо не вызывает у нас доверия, поскольку в постсоветское время по инициативе религиозных деятелей в Дагестане количество таких «святых мест» увеличилось более, чем втрое. Правда, как утверждается в труде С. Х. Ахмедова, имеются непроверенные сведения о рукописи марокканского историка Абдуллаха ал-Лавати, которая будто бы хранится в Марокканском госархиве в Рабате. В рукописи будто бы освещаются сведения о походе Тимура в Дагестан. Вполне возможно, но науке нужны подтверждения. А в 1996 г. в 5-6 номерах журнала «Соколенок» на лакском языке появилась новая легенда «Смерть Парту Па-тимы», записанная А. Г. Булатовой, «где Парту Патима как лев воевала с войсками Тимура в конце XIV века» . История и литература пока молчат. Итак, помимо основного текста литературной поэмы Г. Муркелинского «Парту Патима» в печати появляются еще три «новые народные произведения»: «Парту Патима и шамхал», «Брат Патимы Ази» и «Смерть Парту Пати-мы». Не многовато ли «нашли»?
Фольклорные герои не совсем похожи на литературных персонажей. Они - про-
дукт художественного вымысла народа в определенный период его менталитета. Естественно, симпатии этноса порою превалируют над проблемами принятия или отвержения их в ретроспективном восприятии сквозь призму современности. Стоит ли их оценивать, как раньше, или по-новому взглянуть на них в XXI веке? Эти вопросы должны волновать каждого дагестанца, особенно учителя. Ведь сегодня другие времена, должны быть и другие оценки некоторых литературных персонажей, поскольку сила воздействия литературы и кино на молодое поколение огромно.
Так, бесспорно, уникальная историческая песня аварского народа «Хочбар» в переводе Э. Капиева изучается во всех школах Дагестана. Идеализированный герой смел и отважен. Народный любимец и защитник горцев мстит жестокому аварскому хану: «Он трижды по кругу толпу обошел, Он к детям нуцала легко подошел, И в пляске с разбега обоих схватив, Он бросился с ними в кипящий огонь» . Все прекрасно, нуцал наказан справедливо?! Кажется, что так и надо этому деспоту____
Однако это только на первый взгляд. А как же мы должны оценивать народного героя сегодня? Как воспринимают его школьники с неокрепшей психикой и оценкой «добра и зла», милосердия и жестокости по отношению к детям нуцала? Если бы Хочбар бросился с самим ханом в костер, то мы бы аплодировали ему стоя. Но дети, ни в чем не повинные!? И за что их постигла такая ужасная кара? Разве они виноваты, что родились от жестокого ну-цала? И здесь возникает главный вопрос, который вырисовывается из всего этого: кто сможет гарантировать, что у части дагестанских школьников не укоренится навсегда в подсознательном уровне чудовищная мысль: «Если чей-то отец - негодяй, кровожадный и жестокий деспот, то смело можно отомстить ему, убив его невинных малышей?!» По этническому представлению средних веков это, возможно, было справедливо. Любимцу горцев можно было подражать? Почему бы и нет, ведь Хочбар - народный герой, образ его в дагестанской литературе положительный! Однако сегодня таких людей называют террористами... Испытывая естественную симпатию к заступнику горцев Хочбару, нам не очень-то хочется называть героя тако-
Известия ДГПУ. Т. 10. № 3. 2016
DSPU JOURNAL. Vol. 10. No. 3. 2016
вым. Времена изменились, и оценки должны быть несколько иными...
Аналогичный пример жестокости встречается и в предании, ставшем основой для поэмы М. Лермонтова «Хаджи-Абрек». «Черноокий витязь» Хаджи-Абрек «отомстил коварному князю Бей-Булату» за смерть брата, страдания старого лезгина, потерявшего сыновей, и за похищенную младшую дочь Лейлу. Чтобы князь, полюбивший похищенную им Лейлу, страдал «очень долго», абрек отрубает голову несчастной женщине, заворачивает в черную бурку и привозит ее отцу-лезгину, который тут же и скончался... Чудовищный поступок!
Если следовать принципам такой чело-веконенавистной квазифилософии, то необходимо было бы еще в детстве уничтожить будущего поэта Н. А. Некрасова, поскольку его отец был извергом, М. Е. Салтыкова-Щедрина, который в романе «Господа Головлевы», почти ничего не меняя, с родной матери срисовал образ жестокой крепостницы Арины Петровны, любимого внука помещицы Арсеньевой Мишку Лермонтова, у которого бабушка была не ангелочком и т. д. Подобных примеров в истории и литературе достаточно много, когда у деспотичных родителей рождались великие и весьма полезные обществу дети. Школьники средних классов, в основном, максималисты. Для них герой либо позитивен, либо он - антигерой. Они еще не способны оценить иные определения и аргументы, адекватно осмысливать события во временном ракурсе соответствующего периода развития этноса. По-
1. Антология дагестанской поэзии. Т. I. Сост. К. И. Абуков и др. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1980.
2. Ахмедов С. Х. Эпическая поэма «Парту Патима»: проблема жанра и автора. Изд. 2-е, доп. Махачкала, 2009.
1. Antologiya dagestanskoy poezii . Vol. I. Comp. K. I. Abukov and others. Makhachkala, Dagknigoizdat Publ., 1980. (In Russian)
2. Akhmedov S. Kh. Epicheskaya poema «Partu Patima»: problema zhanra i avtora . Ed. 2. Makhachkala, 2009. (In Russian)
3. Gamzatov R. Skazanie o Khochbare, uzdene iz aula Gidatl", o kazi-kumukhskom khane, o
этому разумнее было бы исключить из школьных хрестоматий, несомненно, талантливую народную песню «Хочбар», а сохранить ее в вузовских программах, где студенты-гуманитарии, достигшие достаточно высокого уровня мышления и подготовки, могли бы дать современную адекватную оценку как времени создания произведения, так и народному герою.
В 1975 г. вышла поэма Р. Гамзатова «Сказание о Хочбаре, уздене из аула Гидатль, о кази-кумухском хане, о хунзахском Нуцале и его дочери Саадат» , написанная по мотивам песни об известном абреке. Она в своей кульминации принципиально отличается от народной версии о Хочбаре. В поэме мудрый поэт, трезво оценив поступок трагического героя, изобразил в поэме не малышей хана, а злобного сына Улана, издевавшегося над гостем во время его танца, унижая его достоинство. Тогда Хочбар хватает его и прыгает с ним в пылающий костер. Поэт понимал, что сегодня не полудикое Средневековье с его историей и соответствующим менталитетом горцев, когда одна горская община занималась грабежами, нападала на другую, угоняя скот или похищая женщин, и это считалось явлением вполне незазорным.
Нам остается надеяться на то, что когда-нибудь литературоведы и фольклористы Дагестана в целях упорядочения культурного наследия наших предков объединятся и примут разумное решение очистить авторские произведения от фольклорных текстов, и никто не попытается в будущем приписать народные творения неизвестным или популярным авторам.
3. Гамзатов Р. Сказание о Хочбаре, уздене из аула Гидатль, о кази-кумухском хане, о хунзахском Нуцале и его дочери Саадат. Сказания. М., 1975.
4. Табасаран в мифах, преданиях, легендах и притчах. Сост., предисл. и комм. М. М. Курбано-ва. Махачкала, 2007.
khunzakhskom Nutsale i ego docheri Saadat . Tales. Moscow, 1975. (In Russian)
4. Tabasaran v mifakh, predaniyakh, leg-endakh i pritchakh . Comp., foreword. and comm. by M. M. Kurbanov. Makhachkala, 2007. (In Russian)
Курбанов Магомед Муслимович, доктор филологических наук, профессор кафедры литературы, ДГПУ, г. Махачкала, Россия; e-mail: [email protected]
Ахмедов Ахмед Хировович, кандидат филологических наук, доцент кафедры литературы, ДГПУ, г. Махачкала, Россия; email: [email protected]
Принята в печать 23.07.2016 г.
AUTHOR INFORMATION Affiliation
Magomed M. Kurbanov, Doctor of Philology, professor, the chair of Literature, DSPU, Makhachkala, Russia; e-mail: nauka_dgpu @mail.ru
Akhmed Kh. Akmedov, Ph. D. (Philology), assistant professor, the chair of Literature, DSPU, Makhachkala, Russia; e-mail: [email protected]
Received 23.07.2016.
Филологические науки / Philological Sciences Оригинальная статья / Original Article УДК 82 (471.67) / UDC 82 (471.67)
Коммуникативно-прагматический аспект реализации вежливости в аварском и английском языках
©2016 Магомедова З. К.
Дагестанский государственный педагогический университет, Махачкала, Россия; e-mail: [email protected]
РЕЗЮМЕ. Статья посвящена выявлению национально-культурной специфики языковых форм обращения, выражающих вежливость, в аварской и английской лингвокультурах; анализу вербальных компонентов общения, определению основных особенностей понимания анализируемого концепта представителями разносистемных языков.
Ключевые слова: вежливость, коммуникативность, сопоставительный анализ, формы обращения, речевой этикет, аварский и английский языки, межкультурная коммуникация.
Формат цитирования: Магомедова З. К. Коммуникативно-прагматический аспект реализации вежливости в аварском и английском языках // Известия Дагестанского государственного педагогического университета. Общественные и гуманитарные науки. Т. 10. № 3. 2016. С. 73-78.
The Communicative Pragmatic Aspect of Realizing the Politeness in the Avar Language
©2016 Zaynab K. Magomedovs
Dagestan State Pedagogical University, Makhachkala, Russia; e-mail: [email protected]
ABSTRACT. The article deals with the identification of national-cultural specificity of language forms of treatment, expressing politeness, in the Avar and English linguistic cultures; the analysis of verbal components of communication, identifying the main features of comprehencing the analyzed concept by representatives of languages of different system.
Keywords: politeness, communication, comparative analysis, forms of addressing, speech etiquette, the Avar language and English, intercultural communication.
1. Одна из ниточек к стране "Металла Неба"
Железным находкам в могильнике на берегу реки Аракс почти три тысячи лет. Но еще за тысячу лет до этого украшения из железа появились в пирамидах египетских фараонов. Это было метеоритное железо.Не случайно железо в Новом Царстве называли «Металлом неба».Железо на территории СССР раньше всего найдено на Кавказе. Но одни ли только нити «Металла неба» связывают Кавказ с древним Египтом?Случайно ли, что в Дагестане бытовало предание о том, что аварские и кумухские ханы ведут род от египетских фараонов?Одно из преданий об этом записал в прошлом веке А. Руновский.Вот оно:«Каким образом фараоны зашли в Дагестан и утвердились в Аварии, предание не говорит; известно только то, что ханы казикумухские происходят от аварских ханов и что учение Магомеда, разлившись по Кавказу и унося за собой все царственные там династии, оставило в прежних условиях одну лишь династию фараонов».
2. Ниточка к библейскому Ною.
В одной из грузинских летописей говорится, что все народы Кавказа происходят от правнука Ноя — Торгамоса.Торгамос имел 8 сыновей, жил спокойно возле Арарата, но его дети разошлись в разные стороны и положили начало особым народам.От Гайкоса произошли армяне, от Картоса — грузины. Кавказос положил начало другим кавказским народам.Лекос пошел в Дагестан, и от него пошли лезгины, т. е. дагестанцы.
3. Легенда о скифах
Существует предание, говорящее о том, что сэвременный Дагестан был заселен в VII веке до начала нашей эры. Это заселение связывают с вторжением скифов в Закавказье.Предание повествует о том, что скифы многочисленными ордами вторглись в Грузию и Армению, опустошили эти страны, забрали много пленных и вернулись в Северное Причерноморье. Из пленных народов «скифы образовали на Северном Кавказе два царства: одно — на Тереке до западной оконечности гор под владычеством Уобоса, сына царя скифов, а другое — на востоке под управлением двоюродного брата царя». Из подданных первого возникли осетины, а на востоке, где построили Хунзах, произошли народы Дагестана.
4. Законы Ликурга в Амуша.
Легендарный законодатель Древней Спарты Ликург известен в истории суровыми законами, укреплявшими военную организацию спартанской общины. Слабых, обладавших физическими недостатками младенцев в Спарте уничтожали. Древних стариков когда-то сбрасывали со скалы.Горские аксакалы в Дагестане говорят, что когда-то, давным-давно, и в ауле Амуша существовал обычай убивать людей, достигших глубокой старости. Их клали в плетенные из прутьев корзины, а затем сталкивали с обрыва.
5. До ислама и после ислама.
До принятия ислама двенадцать андалалских поселений в Аварии назывались Вицху. После введения ислама арабы стали Вицху называть Иудалал. Отсюда, говорят, и произошло название андалал.Любопытно, что в Лакском районе и сейчас есть аулы, население которых называет себя вицхинцами.
6. Гора Кабх — Гора языков.
Еще в IX веке арабский путешественник Масуди восклицал:«Гора Кабх — гора языков. Один бог перечтет разноязычные народы, живущие в горах Кабх».Век уходил за веком, и крупнейший знаток кавказских языков П. К. Услар в 1862 году повторил эти слова: " «Прошло 900 лет после набожного восклицания Масуди. и если бы обратились к нам с вопросом, сколько различных языков на Кавказе, то мы бы ответили: один бог перечтет разноязычные народы, живущие в горах Кабх. Гора Кабх — гора языков».
7. Легенда о порваном мешке.
Во многих аулах известна сказка о всаднике, который когда-то, в незапамятные времена, разъезжал по миру с мешком, в котором были разные языки. Всадник раздавал разным народам земли разные языки. Когда всадник появился на Кавказе, он разорвал свой мешок об одну из неприступных скал Дагестана. Языки рассыпались по горам, и все перемешалось. Вот почему в Дагестане так много языков.
Древний Дербент за годы жизни прирастал территорией, богатствами, языками, религиями и, конечно, легендами . В основу некоторых легенд легли реальные события, а некоторые полностью являются вымыслом. Исторические события становятся легендами, потому что спустя время сложно поверить в реальность событий, и они обрастают нереальным вымыслом. А вымыслы продолжают жить, когда люди хотят верить в возможность нереального события. Разбираться с этим чрезвычайно интересно.
Дербент до 20 века был одним из главных торговых центров северного Кавказа. Вместе с торговыми караванами путешествовали и легенды, становясь легендами Дагестана или даже Кавказа.
1 Дербент и Александр Македонский
Самыми многочисленными и запутанными являются легенды о том, кто построил крепостные стены цитадели и горной стены. В одной из версий говорится о том, что город Дербент был построен по приказу Искандера Зулькарнайна (Александра Македонского ). Зулькарнайн означает - двурогий, видимо из-за шлема с рогами, который носил Александр.
Искандер - Александр Македонской тоже, оказывается, строил крепостные стены Дербента . Упоминание этой легенды часто встречается в средневековых записках путешественников и торговцев.
Дело же не в том, что Кавказ входил в зону интересов римской империи в борьбе против парфенян. Основой легенды являются упоминания античных авторов об этом, например сведения Помпея Трога , в которых говорится о покорении народов у Кавказских гор. Ну, а дальше, сопоставляя грандиозность Дербентского оборонительного комплекса и значимость фигуры Искандера Зулькарнайна сразу приходим к выводу, что никому более не под силу было возвести такой город.
Множество других важных источников, которые описывали великие деяния Искандера - Александра Македонского - молчат по этому поводу. Александр Македонский на Кавказе был, но всего лишь по пути из Персии в Индию. И то, видимо, вдоль юга кавказских гор. По преданиям по пути он строил города, и все называл Александриями . Но где находятся эти города, никто не знает.
На самом деле, историкам доподлинно известно кто построил древний Дербент. 1500 лет назад Сасанидский шахиншах (царь царей) Йездигерд II - возвел мощные сырцовые оборонительные сооружения. Город тогда был Иранским и назывался Шахристан .
2 Взятие Дербент Масламой
Примерно в 7-8 веках, во времена активного продвижения влияния Арабского халифата на Кавказ, армия Масламы ибн Абдул-Малика столкнулась с непреодолимой преградой - непреступная цитадель на вершине горы с высокими крепостными стенами до самого моря. После длительной безуспешной осады полководец Маслама все так же не мог добиться успеха.
История сохранила имена только безжалостных, свирепых, умных и хитрых полководцев. Перед лицом казни какой-то житель Дербента, желая сохранить себя и семью, стал предателем . Взамен своей безопасности и сохранности жизни членам семьи он рассказал, что знает, как можно взять крепость Дербент. Маслама , как положено умному полководцу, пообещал не только сохранить жизнь, но и обогатить предателя.
Предатель указал, где проходят под землей трубы, по которым поступает в крепость питьевая вода. По легенде, Маслама приказал ночью зарезать тысячи баранов и спустить их кровь в эти трубы. Вся питьевая вода в городе была отравлена. И город пал!
Легенда по большей части основана на реальных событиях, арабские источники тоже указывают, что завоевателям помог предатель.
Сам Маслама (685-738 гг ) провел всю жизнь в военных походах против Хазарского каганата и Византийской империи, завоевал Кавказ и Константинополь. Умер в Сирии в 738 году. С завоеванием Дербента Масламой Дербент становится центром военной силы на Кавказе. А так же центром, откуда Ислам на Кавказе стал набирать силу.
3 Легенда о полководце Тамерлане
Совсем по-другому складывались события у другого правителя Дербента Ибрагим-хана с другим завоевателем Тамерланом (Тимур, прозвище Тимур Хромой).
В 14 веке Тамерлан в завоевательном походе достиг Дербента. Полководец Тамерлан покровительствовал наукам и искусствам , поддерживал архитекторов, ювелиров и ремесленников и вывозил ярких их представителей в свою столицу Самарканд и Мавераннахр . Но это не мешало ему строить пирамиды из отрубленных голов представителей непокорных народов.
Покорив Персию, Азербайджан, юг Кавказа, хорошо оснащенный стенобитными орудиями, он приблизился к Дербенту.
Ибрагим-хан хорошо понимал, что даже за высокими крепостными стенами не сможет сохранить себя и своих подданных от грозного завоевателя и решил выдвинуться навстречу Тимуру, но не с оружием, а с щедрыми подарками.
Число «девять» - магическая цифра у жителей просторов Великой Степи. Об этом знал и хан Ибрагим и в количестве девяти штук он преподнёс свои подарки. Ибрагим-хан лично привез завоевателю Тимуру девять лучших скакунов, девять красивейших сабель, девять красивейших наложниц, девять штук драгоценных украшений. А так же рабов, но их было только восемь. Грозный Тамерлан возмутился: «Где девятый раб? » «Девятый раб — это я », — ответил правитель Дербента.
Завоеватель Тимур был польщен таким оригинальным ответом, пощадил город и жителей, а Ибрагима сделал своим полководцем и правителем Ширвана (юг Кавказа и Азербайджан).
Легенда, в основном, говорит о реальных событиях. Ибрагим-хан помог в войне против Тохтамыша . Дербент не сопротивлялся. Примечательно, что империя собранная Тамерланом распалась довольно быстро, а династия правителей потомков Ибрагим-хана правила еще более 150 лет .
4 Легенда о «Позорных воротах»
С виду обычные ворота, в чем-то даже красивые. Выйдя через них, попадаешь на красивую полянку с видом на гору через крутое ущелье, и, если повезет, понаблюдаете закат солнца. Но ворота носят это самое не доблестное имя. Молва гласит, что через них город покидали правители со своими родными, когда не могли отстоять город.
Строились ворота, наверно, сугубо из практичных, хозяйственных соображений. Но народ их запомнил так. В длинной истории Дербента, конечно, были события, в которых правители вели себя неподобающе, но за ворота обидно.
5 Женщина правительница Дербента
Не только грозные мужчины становились правителями Дербента, было, что и представительницы как сейчас принято говорить «слабого пола » оказывались во главе города.
Во второй половины 18 века Фатали-хан , правитель Кубы и Дербента , устроил состязание, в котором самые ловкие, смелые и сильные джигиты состязались в стрельбе из лука. Джигит , верхом, на полном скаку должен был попасть в мишень - яблоко. Никому это не удавалось, и тогда вперед вышел человек в маске, которого против правил, все же допустили к участию, так как победителя определить не удавалось.
Человек в маске ловко попал в яблоко! И когда он снял маску, оказалось что это девушка. Звали ее Уму-Кусюм , а прозвище её было Тути-Бике . По тогдашним законам это было совершенным нонсенсом, но судьи посчитали, что это знак и объявили ее победительницей.
Фатали-хану понравилась Тути-Бике, и, он женился на ней и сделал её правительницей города.
Это легенда. А в реальности события в истории правления дербентских ханов были чуть-чуть другими.
Тути-Бике - это сестра кайтагского уцмия Эмир-Гамзы . Правители решили сродниться и решили заключить обоюдные браки. Женившись на Тути-Бике Фатали-хан должен был выдать свою сестру за Эмир-Гамзу, но он передумал. И началась вражда.
Эмир-Гамза несколько раз осаждал стены Дербента, когда в городе не было Фатали-хана. И тогда город, под предводительством Тути-Бике отражал атаки войска под предводительством ее брата, Эмир -Гамзы. Тути-Бике в мужском костюме участвовала в обороне. Город выстоял.
Даже сейчас в город продолжает помнить о Тути-Бике. На одном из старых кладбищ до сохранился мавзолей, построенный над ее могилой
6 Легенда о сорока шахидах
За северной крепостной стеной, на кладбище, на которое выходишь через ворота Кырхляр , находится одна из важных религиозных и древних достопримечательностей города - захоронение Кырхляр . Ворота, кстати, так названы в честь этого захоронения.
Это одна из мусульманских святынь, находящихся в черте города. По преданиям тут похоронены 40 мучеников, которые прибыли на Кавказ проповедовать ислам. Доподлинно не известно сколько, как и когда они прибыли в Дагестан. Основным источником сведений является поэма «Дербенд-наме». В ней даже перечисляются имена этих воинов. Но произведение это скорей литературное, чем историческое.
Арабские воины-шахиды первыми стали проповедовать в Дагестане новую религию, но были встречены враждебно и погибли. Их тела не были преданы земле, оставались лежать в поле. Но по прошествию нескольких дней оставались нетленными. А в городе, наоборот, начались эпидемии. Тогда жители поняли, что совершили ошибку. Похоронили воинов и приняли ислам .
По преданиям стены были усилены для отражения набегов с севера полчищ хазарского каганата . Перед этим, что бы спокойно выполнить задуманное он пошел на хитрость. Хосров предложил хазарскому кагану породниться и объявил, что возьмет в жены его дочь. Каган обрадовался, так как это открывало ему путь в Персию , и он согласился. Хосров встретил дочь кагана как царевну, окружил заботой и вниманием.
За время пока длилось перемирие Хосров I Ануширван закончил строительство, а потом отправил дочь кагана обратно, отказавшись жениться на ней. Разгневанный каган явился с войском к Дербенту, но поделать уже ничего не смог.
Мотив строительства высоких оборонительных сооружений был видимо именно таким, но вот любовная линия, наверное, народный домысел.
10 Дербент и Пётр I
Пётр I
побывал в Дербенте в 1722
году, и народная молва хранит несколько интересных историй об этом визите.
По преданию, в момент, когда Пётр I въезжал в крепость, в городе случилось землетрясение. Кроме страха перед стихией у окружающей свиты в души закрался и страх разгневать великого государя. Но ситуацию выправил сам Пётр. Он не растерялся, а наоборот, ударил ногайкой по стене и землетрясение прекратилось. Народ в удивлении упал на колени. Кто-то решил, что царь вызвал дрожание стен, кто-то, что он его прекратил, но все были впечатлены.
Жить в цитадели Нарын-кала Петру не очень нравилось, и он в каком-то из помещений вырубил дополнительные окна, для лучшего вида на море. Ну уж потом местные стали говорить что знаменитое «прорубить окно » было сказано здесь. Хотя в высказывании имелось в виду "окно в Европу ", а тут на море, на восток. Но это мелочи, которые можно упустить.
Видимо Петру на самом деле не нравилось жить в крепости, и он перебрался на берег, поближе к морю. Здесь в землянке он и жил. Позже вокруг землянки поставили забот, а в 1848 году возвели павильон. Потом это было заброшено и забыто, но уже в 2015 году на этом месте возвели «Домик Петра ». Где исторический артефакт - останки землянки - можно наблюдать за стеклянной витриной.
Посещение города Петром исторический факт, землянка тоже реальное географическое место, а остальные истории это фольклор .
На этом легенды, предания, сказки, сказания, фольклор и мифы тоже не заканчиваются. Есть еще легенда о якобы тайном подземном ходе из цитадели на берег моря. Для бегства если отстоять крепость не удастся. Эту легенду я слышал всё детство. Видимо в детском кругу она только и ходила. Хотя, у многих крепостей есть такие ходы. Почему бы не быть и у Дербентской крепости. Однако вопрос, зачем на берег моря, на открытое место? Куда более было бы удобнее в ущелье, за западной стеной.
Другая легенда, которую я впервые услышал совсем недавно о том, что Дербент упоминается в Коране . Озвучил такую версию бывший президент Республики Дагестан Рамазан Абдулатипов. Отсылка идет к тексту в Коране, в котором говорится о стене, которую построили чтобы защититься от свирепых народов Гога и Магога , или как о них написано в Коране - Яджуджа и Маджуджа . Но нет прямого упоминания топонима Дербент. Отсюда выбор, если вам нравится эта версия то вы в нее верите, если нет то опровергаете.
Крепость семи братьев и одной сестры
На возвышенности в трех-четырех километрах от села Хучни – центра Табасаранского района сохранились остатки цитадели, известной под названием «Крепость семи братьев». Предание рассказывает о том, что здесь некогда жили семь братьев с сестрой-красавицей. Говорят, что шелковистые волосы девушки были настолько длинны, что она, желая достать воду, привязывала кувшин к косам и спускала его в реку. Братья слыли признанными богатырями и умелыми воинами, они защищали окрестные села.
Однажды во время одной из неприятельских осад сестра влюбилась в предводителя вражеской армии, который хитростью уговорил ее тайно залить соленую воду в дула ружей и ножны шашек братьев, дабы спасти юношей, которым полководец обещал не только сохранить жизнь, но и возблагодарить их. Однако захватив обезоруженных защитников крепости, коварный враг нарушил данное слово. По его приказу сначала одного за другим казнили братьев, а потом убили и девушку, считая, что предавшая братьев не может быть верной кому-либо другому, а потому заслуживает смерти. Труп ее был забросан земляками-табасаранцами грудой камней.
И по сей день у дороги рядом с крепостью стоит каменный холм. Считается, что это могила несчастной сестры отважных воинов. Каждый проходящий мужчина бросает в холм по семь камней – в знак презрения к предательнице. А проходящие женщины сбрасывают с могилы по камню, в знак уважения к силе любви.
Спящая Красавица
К северу и северо-западу над дагестанским аулом Гуниб поднимаются гигантские скалы. Если приглядеться к их гребню, то на фоне вечернего неба вырисовывается профиль лежащей девушки. Вот чохто – головной убор, надетый на широкий лоб, длинные ресницы прикрывают глаза, красивый подбородок, высокая грудь. В народе скалу называют «Спящей Красавицей» или «Дочерью Шамиля».
Легенда гласит: жил-был хан, росла у него красавица дочь. Девушку полюбил сельский пастух. И она ответила ему взаимностью. Но о свадьбе не могло быть и речи. О чувствах молодых людей узнал хан. Рассердился. Вызвал к себе дочь и приказал: «Пойди на гору и подумай всю ночь, а утром скажешь, не отказалась ли ты от своего желания». Ушла девушка и села на краешек скалы. Думать ей было нечего: она навечно полюбила простого парня. Похолодало. Внизу, в темном ущелье, гудел ветер. Ханская дочь прилегла и заснула. На рассвете пришли на гору ханские слуги и увидели девушку, превратившуюся в камень и ставшую частью скалы. Увидел это и ее возлюбленный, пасший овец на Кегерских горах, и от горя превратился в камень.
Когда на фоне вечернего неба вы угадаете Спящую красавицу, оглянитесь назад. Там, за рекою Кара-Койсу, на скалах Кегера, увидите очертания головы застывшего юноши.
Бархан Сарыкум
На границе горного и степного Дагестана есть одна удивительная природная достопримечательность. Это бархан Сарыкум – кусочек азиатской пустыни в сердце горного края. Мир узнал о существовании бархана в XIX веке, когда знаменитый французский писатель Александр Дюма-отец, побывавший в Дагестане, в книге «Кавказ от Прометея до Шамиля» описал его красоту.
Сарыкум (по-кумыкски «желтый песок») – это не один бархан, а несколько. Они занимают сравнительно небольшую площадь – около десяти километров в длину и три-четыре в ширину. Высота Сарыкума все время меняется, но в среднем составляет около 260 метров. Это самый высокий бархан не только в России, но и во всей Евразии. Возраст Сарыкума исчисляется несколькими сотнями тысяч лет.
Под воздействием ветра форма бархана часто меняется, но его основание всегда остается на одном и том же месте – на самом краю Кумторкалинского хребта, где горы встречаются с равниной. Есть много легенд о происхождении Сарыкума. По одной из них, Аксак-Темир перед тем, как пойти походом против Тохтамыша, решил проверить сколько у него в войске воинов. Каждому из них было приказано набрать в шлем песок, а затем сыпать его в одно место. Когда каждый из воинов опорожнил свой шлем, то перед «сахибкираном» (владетелем вселенной) предстала гора из песка. Тогда он поверил, что сумеет подчинить великую державу своего времени – Золотую Орду, составной частью которой был в то время Северный Дагестан.
А еще рассказывают такую историю. В ауле Кумторкала жил Ибрагим. И была у него дочь – красавица Барият. Многие парни не прочь были посватать Барият, но ей нравился Булат. Много раз приходил Булат просить у Ибрагима руки его дочери, но постоянно получал отказ. Девушка же была упряма и не соглашалась выйти за другого парня. И тогда Ибрагим сказал Булату: «Принеси с моря и насыпь за речкой Шура-озень гору песка, чтобы с ее вершины ты мог увидеть нашу саклю. Тогда поверю в твою любовь к моей дочери. Булат согласился».
Прошли месяцы, годы. Медленно росла гора. Все труднее стало приносить песок с берега моря, все больше уставал Булат. Однажды, взобравшись на гору, он увидел родной аул. На крыше знакомой сакли заметил женскую фигуру. И хотя лицо трудно было разглядеть, он узнал свою возлюбленную. Булат сбежал вниз, перешел через речку. Наконец-то он сможет жениться на своей красавице Барият. Но что это? Сгорбленная, старая, седая женщина печально смотрела на приближавшего человека. Щеки у нее впали, глаза от слез выцвели. Что за наваждение! Только теперь он обратил внимание и на свою длинную белую бороду. Прошла молодость, прошла жизнь... Так около кумыкского аула Кумторкала возник песчаный великан - памятник неразделенной любви Булата и Барият.
Однако настоящая причина возникновения песчаного великана связана с ветрами. В течение столетий они стачивали окрестные горы и приносили песок в одно место. Так со временем образовался огромный бархан. Ветры здесь дуют таким образом, что меняется только внешний облик Сарыкума, но сам бархан никуда не сдвигается.
Бархан Сарыкум признан памятником природы и находится под охраной.
Шарвили
С великим почтением в южном Дагестане относятся к национальному герою Шарвили – не знавшему страха воину-защитнику Родины, неутомимому труженику-землепашцу. Его образ символизирует долгую борьбу лезгинского народа за свободу и справедливость.
По легенде, наш герой, подобно Антею, имел одну слабость: ему нельзя было отрываться от земли. Как-то раз в том месте, где сейчас Мост Идриса перекинут через горную реку Ахты-чай, у Шарвили, одержавшего множество побед в тяжелейших схватках с врагами, недруги с издевкой спросили: сможет ли он перепрыгнуть «с Кузея на Гуней», то есть с одного берега реки на другой. Богатырь не подозревал, что место, откуда он должен был оттолкнуться, коварные предатели заранее посыпали горохом, а сверху прикрыли тонким ковром. Собралась вся местная община – друзья-бедняки и богачи-враги. Шарвили разогнался, но, поскользнувшись на горохе, не смог взлететь, ударился о скалу и разбился насмерть.
Говорят, Шарвили похоронен в родном ауле Ахты, но где именно, никто не знает. Каждый год в Дагестане в честь былинного героя устраивают большой праздник. Несколько тысяч человек совершают паломничество к подножию горы, на вершине которой, по преданию, захоронен меч легендарного воина. Недавно там благодарные земляки возвели в память о Шарвили красивую ротонду с шестью белыми колоннами и серебряным куполом. Здесь юноши меряются силой и ловкостью, девушки плетут венки из пряно пахнущих горных цветов, фольклорные коллективы исполняют старинные песни и танцы, а детвора во все щеки уплетает щедро раздаваемую медовую пахлаву и запивает ее сладким шербетом.
Кайтагские Озера
У самой границы Кайтагского района с нижним Табасараном расположены связанные между собой протокой два красивых озера. Об этом живописном уголке, получившем название «Гигьнила ширби», местные жители рассказывают поучительную легенду.
Давным-давно здесь стояли два аула, в которых жили люди, занимавшиеся неблаговидными делами. Они не только не почитали Солнце и Луну, но и позволяли себе по отношению к ним оскорбительные высказывания, стреляли в них из лука. И когда один разнузданный мужчина под одобрительные усмешки односельчан хвастливо заявил, что может взять светила себе в жены, терпению Небес пришел конец. За столь неслыханную дерзость они жестоко наказали людей: пучина поглотила нечестивцев и залила их водой.
Балхар.
Лакское селение Балхар расположенно в предгорном Дагестане. Этот аул известен прежде всего своей самобытной керамикой, изысканно украшенной ангобом – белой глиной.
В Балхаре живет легенда о первом гончаре, некоем Калкуччи. Однажды этот бедняк сидел на берегу озера, грустно размышляя о том, как жить дальше. Невольно он обратил внимание на ребятишек, которые лепили из прибрежной глины незатейливые игрушки. Калкуччи решил тоже сделать что-нибудь. Первый же вышедший из-под рук мастеровитого аульчанина кувшин положил начало знаменитому балхарскому промыслу. Калкуччи стал обучать гончарному делу своих односельчан, но самые красивые и изящные сосуды получались почему-то только у женщин. Так родилось искусство народных умелиц из Балхара, со временем покорившее весь мир.